— Это очень важно, — сказал он. — Вы должны защищать людей, и вам как раз предоставилась возможность это сделать!
Марша сохраняла спокойствие. Посмотрев на его искаженное негодованием лицо, она сказала:
— Отпустите меня, ненормальный, или я сейчас закричу. Я вам ничего плохого не сделала.
— Черта с два не сделали, — сказал Ким. — Если бы вы, министерские, действительно проверяли мясо, моя дочь не заболела бы.
— Нет, погодите, — вскинулась Марша. — У меня трудная работа, и я к ней отношусь добросовестно.
— Вздор, — фыркнул Ким. — Я слышал, что вы, ребята, давно лежите под теми, кого должны проверять!
От возмущения она раскрыла рот, но ничего не сказала, только захлопнула дверцу машины.
Ким забарабанил по стеклу.
— Подождите! — закричал он. — Простите меня! Пожалуйста! — В отчаянии он схватил себя за волосы. — Мне ужасно нужна ваша помощь. Я не хотел вас обидеть, я вообще не вас имел в виду — я ведь вас даже не знаю.
Поколебавшись, Марша опустила стекло и посмотрела на Кима. Если сначала он показался ей чуть ли не сумасшедшим, то теперь она видела перед собой лицо измученного человека.
— Вы действительно врач? — спросила она.
— Да, точнее кардиохирург.
— И ваша дочь действительно больна?
— Да, очень, очень больна, — отозвался Ким надтреснутым голосом. — Я совершенно уверен, что она отравилась недожаренным гамбургером. Вы можете помочь мне ради нее? Я не могу ее вылечить, но хочу узнать, почему она отравилась, и, может быть, тем самым спасти других детей.
— Боже, даже не знаю, что и сказать, — ответила Марша. В раздумье она постукивала пальцами по рулю.
— Без вас мне не достать нужной информации, а если и достану, то будет уже поздно.
— Может, вам позвонить в Министерство здравоохранения?
— Это мысль. Но, сказать по правде, не очень хорошая. Если пойти по этому пути, придется иметь дело с бюрократией, а это слишком долго.
— Я могу потерять работу, — сказала Марша, — хотя, возможно, мой босс, Стерлинг Хендерсон, мне поможет. Он региональный менеджер. Жаль только, что у нас с ним натянутые отношения.
— Я бы предпочел, чтобы все осталось между нами, — сказал Ким.
— Вам легко говорить! Это моя работа, не ваша.
— Скажите, вы когда-нибудь видели ребенка, заразившегося кишечной палочкой?
— Нет, никогда, — призналась она.
— Тогда поедемте, посмотрите на мою дочь. Увидите ее — и сами решите, что вам делать. Если и тогда вы не захотите мне помочь, я от вас отстану.
— А где она?
— В университетском медицинском центре. Это та больница, где я работаю. Если не верите, можете позвонить.
