— Хватит! — крикнул Дэвид, подняв руку. Затем спокойно добавил: — Доктор Реггис, при всем моем уважении, я бы попросил вас не забывать, кто здесь главный.
— Я же говорю об элементарных вещах, — возразил Ким.
Дэвид подошел к Киму и взял его за руку.
— Я прошу вас первый и последний раз: пожалуйста, выйдите и подождите снаружи. Так будет лучше для вашей дочери. Если вы хоть на секунду остановитесь и подумаете, вы это поймете.
Ким сощурился и посмотрел на него. Медленно он перевел взгляд на руку Дэвида, держащую его запястье.
Трейси почувствовала, что обстановка накаляется.
— Пожалуйста, Ким, — сказала она умоляющим голосом, — давай дадим им самим сделать все, что нужно.
— Хорошо, — согласился с ней Ким, и Дэвид убрал руку. — Я буду снаружи, зайчик, — сказал он Бекки.
— Ладно, — с неохотой произнесла она.
Трейси пожала ей руку и сказала, что она выйдет вместе с Кимом, но они скоро вернутся. Бекки выглядела испуганной, но кивнула.
Отодвинув занавеску, которой была отгорожена каталка с Бекки, Трейси с Кимом вышли. Трейси молчала, пока они не прошли в приемную. Там она мягко взяла его за руку и сказала:
— Ким, успокойся.
— Дэвид Вашингтон выводит меня из себя.
— Он просто делает свою работу. Если бы к тебе привезли его дочь, ты бы тоже не допустил, чтобы он командовал.
Ким толкнул дверь и вышел на улицу. Порыв холодного ветра привел его в чувство, он сделал глубокий вдох.
— Не могу смотреть, как Бекки лежит там, совершенно беспомощная, — в конце концов сказал он.
— Да, наверное, это очень тяжело.
— Ты меня понимаешь?
— Ты же хирург, ты должен действовать. Для тебя страшнее всего видеть, что твой ребенок нуждается в помощи, а ты ничего не можешь сделать.
— Ты права, — сказал Ким.
— Конечно, — ответила она, — я всегда права.
Неожиданно для себя Ким улыбнулся.
— Ну, я бы не стал так преувеличивать. Часто — может быть, но не всегда.
— Тебе не мешает капельница? — спросил Ким у Бекки.
— Я ее совсем не чувствую, — сказала она.
— Так и должно быть.
Дэвид провел тщательный осмотр Бекки, и, хотя ему еще оставалось посмотреть снимки брюшной полости, по результатам анализов крови и мочи можно было заключить, что с девочкой все в порядке. Он позвал Кима и Трейси.
Через несколько минут пришел Клод Фарадей. Это был невысокий темноволосый мужчина с резковатыми манерами. Выслушав подробный рассказ о болезни, он быстро, но внимательно осмотрел девочку.
— Все вроде бы в порядке, кроме живота, — сказал он ей. — Я выйду поговорить с твоими родителями, ладно?
