Люк помотал головой и вздохнул.
— Я всю жизнь буду помнить Уилли. Он для меня всегда номер один.
Эл отвернулся и, уставившись в темноту, задумался.
— Ну вот мы почти у цели, — прервал его мысли Люк. — Посмотрим, дома ли Мэг?
Вырулив к обочине, он остановился напротив магазина Хиллиарда и выглянул в окно.
— Свет горит. Значит, дома.
Эл увидел, что сквозь шторы одного из окон на втором этаже пробивается свет, и вылез из машины. Волоча ногу, подошел к дверце водителя. Но не успел даже сунуть руку в карман, чтобы достать деньги, как Люк замахал на него руками.
— Ты мне ничего не должен. Я в таком долгу перед Уилли, что мне вовек не расплатиться. Позвони мне, когда соберешься ехать назад. Удачи!
Эл проводил глазами габаритные огни его машины, пока они не скрылись за углом, а потом повернулся и пошел к дому. Поднимаясь по ступеням, он думал, что наконец покончит с этим неприятным делом.
Несмотря на хромоту, по ступенькам Эл поднялся довольно ловко, но, остановившись перед дверью, почувствовал, что сердце у него бьется так сильно, будто он пробежал стометровку. Звонка не было. Не было и глазка в двери. Как видно, люди в маленьких городках живут по своим определенным правилам. Покачав головой, Эл постучал.
Казалось, прошла лишь доля секунды, и дверь распахнулась. Даже не спросила: «Кто там?»
— Эл! Как хорошо, что ты пришел! Заходи!
— А что, если бы это оказался не я, а какой-нибудь негодяй? — не удержался он от замечания.
Мэг засмеялась и закрыла за ним дверь. От звука ее голоса ночь озарилась искрами и бликами, как от тех шутих, которыми они в детстве баловались в День Независимости. Эл почувствовал, что каменная стена вокруг его сердца готова рухнуть. Он неуверенно, будто по тонкому льду, прошел в гостиную.
— Выпьешь чего-нибудь?
— Нет, спасибо. — Он поморщился и направился к жесткому стулу у окна. Нет смысла устраиваться с комфортом.
— Ну и хорошо, — сказала она и уселась на диван. — А то я не была уверена, есть ли у меня выпивка. Я редко кого-нибудь приглашаю в гости. С развлечениями здесь негусто…
Единственное развлечение, о котором мог сейчас подумать Эл, — это бежать отсюда куда глаза глядят. В глазах Мэг он отчетливо читал печальную историю одиночества, историю, так похожую на его собственную. Его брат оставил эту женщину и своего сына, избрав судьбу скитальца вместо жизни, полной тепла и любви. Приходилось ли ему сожалеть об этом? Часто ли он приезжал повидать сынишку?
Эл огляделся.
