Впрочем, кроме положительных изменений, были и отрицательные. Несмотря на все регенеративные возможности демонов и поглощённое сердце, на моём теле остались следы этого боя. В местах, где были раны, чешуя изменила свой цвет, став серой.
Заметив мой взгляд, Мхаг произнёс:
-Когти балгоров оставляют после себя шрамы, которые никогда потом не сходят. Можешь гордиться - не многие демоны могут похвастать такими вещами - выжить после схватки с подобным противником сложно...
Как потом выяснилось, клетки с рабами, благо это были чистокровные люди, а не какие-нибудь экзотичные в этих краях существа, оказались раздавлены тушей упавшего скарга. Из всех, кто находился в металлических конструкциях, выжило всего трое. Их распределили между другими клетками.
Сняв с убитого существа все вещи, караван продолжил путь. Добравшись до Шухрая, мы остановились там на целую неделю. За это время Лорн набрал новых бойцов, а мы с Заргом тренировались. У этого демона, в отличие т Лорна или Карра, проявился Дар огня. Он теперь тоже мог швыряться огненными шарами, однако резерва этого демона хватало лишь на три небольших шарика, после чего он сваливался от истощения. Так же в нём проснулись способности к телекинезу. Карр, который подобного развития не получил, бесился, но ничего, естественно, сделать не мог.
Обратный путь прошёл так же спокойно.
Оказавшись на базе, охранная группа принялась окончательно зализывать раны. Демоны тренировались, маги восполняли потраченные артефакты, использованные для постановки того самого гигантского щита, и сами лечились - на одной из платформ того самого скарга было аж двое волшебников, получивших серьёзные раны при попадании огненного шара балгора.
Без рейсов и каких-то важных дел мы просидели почти месяц. Всё это время я и Зарг, а так же Лорн, ставший периодически участвовать в наших занятиях, тренировались как могли. Тут выяснилось, что после получения четверти сердца балгора я теперь мог создать десяток огненных шаров и не упасть от истощения. Сколько всего я мог их создать, мне было не ясно - мой резерв восполнялся теперь достаточно быстро.
В телекинезе возникли существенные подвижки. Теперь я мог поднять один тяжёлый предмет массой в сотню килограмм, либо четыре, но их общая масса так же не превышала центнера. У Зарга в этом плане дела были явно хуже, однако он не унывал, говоря, что всё придёт с опытом.
Спустя месяц, после памятной бойни, мы вновь вышли в рейс, ведя охраняемый караван.
