В итоге, я остановился на модифицированном варианте лёгкой кольчуги - в новом виде она имела металлические пластины на груди, спине и плечах. Так же, я решил одеть обувь с металлическим покрытием внешних поверхностей и шипованой подошвой. Перчатки - металлизированные.
Тяжело, не спорю, но гораздо лучше, чем тяжёлые рыцарские доспехи. В тех меня бы быстро завалили на землю и спокойно съели - местным тварям вскрыть такую бронь - дело двух секунд. Да и ограничивают подобные доспехи свободу движений - ни нормально руку поднять, ни побежать... В том же наборе бронированных элементов, что выбрал я, сохранялась маневренность и быстрота движений. Да и вес такого набора был существенно ниже.
Закончив выбор амуниции, я принялся накладывать на свою защиту заклинания. Мне, понятное дело, далеко до полноценных мастеров этого искусства, но уже сейчас, стараниями Ульва, я кое-что могу. Моей целью было снижение собственной заметности и увеличению общей защиты от магических воздействий. С этим я худо-бедно справился, потратив почти пять часов беспрерывной работы. Когда я откинулся на спинку кресла, позволив себе первый полноценный вздох, за спиной послышались ровные хлопки и тихий голос Ульва:
-Неплохо. Даже для мастера. Ты пошёл нестандартным путём, а это заслуживает уважения. Вместо простой и грубой защиты сделать сферу, впитывающую и перерабатывающую энергии атакующих заклинаний. Весьма и весьма неплохо. Да и заметность своей живой тушки ты снизил вполне успешно. Правда, издали тебя в любом случае заметят, но учитывая радиус действия полога "Мутного взгляда", это не так уж и существенно - подзорная труба вряд ли позволит разглядеть детали. Поздравляю... Правда, экзамена это не отменяет.
Что ж, не отменяет, так не отменяет. Для экзамена и делал.
Двигаться по сухой мёртвой земле - ещё то удовольствие. Не на много хуже, чем по каменным плитам заброшенных подземелий или булыжной мостовой какого-нибудь города. Хотя, если так уж откровенно, то лучше бы были камни. Они не вызывают ощущения смерти под ногами. А я сейчас чувствовал, что иду не по зёмле, а по одному сплошному трупу. Жизнь давно покинула эти места.
Сухая, твёрдая, потрескавшаяся почва источала лишь энергии смерти и разложения. В этой местности уже давно не было растений. Те же, что росли тут до начала войны, уже давно перестали существовать. Ссохлись. А мёртвые куски древесины сгнили под палящим солнцем и сухим ветром, изредка сменяемым дождями, оставив на своём мет лишь голую пустыню.
