— Пан, а Пан, — подал голос Успенский, поворачивая голову и рассматривая в упор сослуживца, как будто только что увидел его впервые. — А скажи-ка, Пан, мы вот оккупанты? и захватчики?
— Ну, это… как бы… — промямлил Пан, не зная, как же отвечать.
С одной стороны, Успенский был нормальным парнем, постарше многих, особенно из пополнения, возрастом под тридцать уже, но с другой стороны — он был, хоть и временным, командиром взвода, офицером. И то, что старший сержант разрешал Волчку и еще некоторым бойцам обращаться к себе запросто, означало лишь, что они вместе прошли огонь боев. В вопросах боевой учебы, нарядов и поддержания порядка во взводе Успенский спуску никому не давал и скидок на срок службы и боевые заслуги не делал. Потому и замялся с ответом Пан, что не знал, как же себя вести, да еще и почувствовал в словах Успенского нотки юмора. Тут как бы впросак не попасть, чтобы не стать потом посмешищем для всего батальона на долгие месяцы. Был у него еще свежим в памяти пример одного бойца со снайперских курсов, там, на «материке»…
— Ну, ладно, раз стесняешься ответить, то ты, Волчок, скажи, — смилостивился Успенский, переводя взгляд на своего бывшего напарника по снайперскому звену.
— Ну, а как же, Вещий? — поддержал комвзвода Волчок. — Как ни есть и оккупанты, и захватчики, нас так ихнее радио всегда называет, да еще и матерными словами по ихнему поливает…
Вещим, как успел заметить Пан, старшего сержанта звали только уж совсем близкие друзья, такие, как Волчок, да еще три-четыре офицера. Никто из них не рассказывал о происхождении клички, но как-то не верилось, что всему виной было имя Успенского — Олег.
— А ты опять всякую клевету слушаешь? — спросил строгим голосом Успенский.
— Да я бы уши заткнул, — ехидно оправдался Волчок, — но руки были заняты. Получал в оружейке патроны, а там как раз радио и говорило…
— Не ври, — попросил Успенский. — Во-первых, в оружейке радио нет, во-вторых, даже если б туда старшина приемник притащил, то слушать бы вражью станцию не стал, потому как он по-местному ни бум-бум и ни бельмеса…
— Ну, ладно, в каптерке я слушал пару дней назад, с тобой же вместе, — сдал Успенского его же самого Волчок.
— Тогда, ладно, со мной можно, — согласился старший сержант и снова приступил к опросу новичка: — А если мы оккупанты и захватчики, то почему ж мы не грабим богатые дома местных обывателей и не насилуем красивых женщин, жен и сестер этих самых обывателей?
