— Не возникнет, если я удостоверюсь, что смерть доктора была случайной, — жестко сказал Октярьский. — В противном случае, будем решать с безопасностью Воробьева, а не с сохранением тайны.
Мишин, наверное, покраснел бы сейчас, если бы давным-давно не избавился от этой вредной привычки. Все-таки полномочный московский гость нашел местечко, куда тыкнуть капитана носом, как нашкодившего щенка. И в самом деле Октябрьский прав. Если до истории с «Мартышкой» смерть доктора Самсонова легко списывалась на городские беспорядки, то после лично им проведенного забора крови у задержанной, да к тому же пусть короткого и одностороннего, но общения с ней… да, теперь просто необходимо выяснять все подробности до мельчайших деталей. А вдруг Егор Алексеевич прав, и у доктора пытались что-то узнать перед смертью? Не зря же его били так долго, если судить по словам обнаруживших труп патрульных. Значит, номер первый в плане мероприятий: разговор с патрульными, выяснение с кем ехал доктор, может быть, шофер или сопровождающий жив… ну, и так далее. И срочно. Московский гость готов к отлету, как только появится техническая возможность поднять в небо самолет.
— Разрешите прямо сейчас заняться? — спросил капитан.
— Занимайтесь, — согласился Октябрьский. — Кстати, думаю, что уже и в своем кабинете. Надеюсь, там порядок навели?
— Доложили, что навели, только думаю — свалили обратно в сейф все бумаги и опечатали личной печатью коменданта, — вздохнул Мишин. — Вряд ли кто рискнул в них заглядывать…
— И этот «вряд ли кто» правильно сделал, — засмеялся Егор Алексеевич. — Я бы вот тоже не стал в них заглядывать, ничего там нет интересного для простых людей, а не простым и своих дел хватает. Так что, берите в помощь лейтенанта Прошина и действуйте, все равно список у нас завершился, остаются вот эти, умирающие от скуки, штурмовики…
Октябрьский кивнул в сторону окна, где на свободном столе Пан начищал под чутким руководством Марты её личный вальтер. Успенский при этом просто присутствовал, с равнодушно-мечтательным видом уставившись в окно. Германское оружие не было ему в диковинку, как Пану. Успел насмотреться…
Капитан Мишин, видимо, чувствуя ответственность за солдат своего батальона, вопросительно глянул на Октябрьского.
— А что с ними прикажете делать? — развел руками Егор Алексеевич. — Всё знают, всё видели, кучу всего слышали, о чем простым людям не только слышать, а знать не положено, что такие вещи существуют…
