Потому что происходящее на глазах многочисленных сановитых и простых зрителей и в самом деле более всего походило на Суд Божий, который должен был доказать собравшимся естественное и прирожденное право королевской крови властвовать над ними. Коронационный клинок, древний меч франзонских королей под названием «Кларент» должен был признать нового владельца.
И дело было не в той ущербности рождения Орта, которую еле помнили. Не в его юности. Но в том, что он многие годы пребывал в скондийских аманатах, и это подленькое, подспудное стремление уязвить чужака…
Но к делу. Вот что мы увидели.
Посередине огороженной трибунами площади наподобие алтаря возвышалась базальтовая глыба. На нее был водружен плашмя огромный двуручный клинок. И клянусь всем святым: его лезвие имело отчетливо малиновый оттенок, рукоять – тускло-бурый, а вокруг дрожало прозрачное на ярком свету голубоватое пламя.
Орт подошел и бестрепетно принял меч в обе протянутых руки…
Что это для него значило? Я лихорадочно перебирал варианты. Разумеется, нас всех учили побеждать, казалось бы, непреложную боль силой воли. Нам показывали, как от одной силы внушения у человека, которому объявили, что к его руке прикладывают раскаленную монету, появлялся круглый ожог – и тут же учили, как можно вывернуть ситуацию наизнанку. Если о холодный металл можно ожечься, значит, можно невредимо перенести раскаленный – вот что говорили нам и показывали на примере.
Но если всё, что мы тут видели, – лишь священный обман, ритуальное зрелище, своего рода метафора, как такой же обнаженный меч, в легенде подвешенный над головой властителя…
Я не додумал. Король торжественно поднял Кларент перед собой, как бы протягивая всем жаждущим. Опустил на ложе – пламя погасло, будто поглощенное его руками, – и с торжеством показал всем чистые, по-мужски чуть загрубелые ладони.
Однако тотчас же пажи накинули на его плечи широкую бархатную мантию, сплошь расшитую золотом по пурпуру оттенка голубиной крови. И король торжественно – то бишь с торжеством – отправился восвояси.
Я спустился с возвышения и уже вышел за пределы площади, когда ко мне подошел, наверное, самый юный из Ортовых дворянских мальчишек.
– Сьёр Арман Шпинель де Лорм?
Я с важностью и легким недоумением кивнул. Давно меня не называли так – очень давно!
– Его Величество срочно просит вас пожаловать к нему. Он всенепременно желает видеть вас до подготовки к коронации…
Мальчишка, как видно, растратил весь запас воздуха на длинные словеса – и теперь судорожно вдохнул новую порцию, не такую официозную.
