Книгопродавец | страница 4



- Ах, пап-ппаша, работать не даете... Своих дел у вас нет?!

За чужими надзираете на общественных началах? Этт-тти мне пенсионеры!

Старик вначале опешил. Потом взглянул на Крынкина, руки тем же платком вытирая, и молвил необидчиво:

- Не обессудьте, молодой человек. Так уж судьба сложилась, что мне, кроме вас, и обратиться не к кому.

Тренированным нюхом почуял Крынкин - странное, но неопасное. Он повозился со столиком, выигрывая время, и осведомился:

- А вы от кого?

- То есть как, извините? - старик даже наклонился к нему.

- Ну, вам кто-то посоветовал ко мне обратиться или как? разъяснил Крынкин, не понимая, зачем тратит время на этого дремучего типа.

- Вот оно что, - с облегчением произнес старик - Нет, простите великодушно, никто мне вас не рекомендовал. Я ведь здесь никого не знаю.

Очень странно он последние слова сказал. Улыбка у него какая-то дикая стала, и головой завертел, заоглядывался. Псих, твердо решил Крынкин.

- Нет, никаких рекомендаций. Это просто невероятная удача, что вынесло меня именно на вас. Дар небес! Ведь один вопрос у меня вашему веку, только один, и кому, как не вам, благороднейшего дела вершителю, ответ держать..

Закашлялся старик, мосластые руки к груди притиснул, завибрировал весь от надсады. Крынкин теперь разглядел, что пальцы у него прямо-таки коричневые от табака, а пальто. И вовсе это было не пальто.

Это был длинный сюртук. Швы побелели от старости, а пуговицы были разные - одни медные, другие костяные.

"Ну, дает!" - беспомощно подумал Крынкин, не в силах подумать что-либо другое.

"Ти-ти, та-та та, ти-ти-тииии."

Мимо опять прошел патруль, и у Крынкина даже мелькнула мысль сдать им старика, а самому слинять - подальше и побыстрее. А что он им скажет? Это ведь не кинокомедия с психами и санитарами.

Старик тем временем отдышался, утер губы. Платок между пальцами потемнел, точно в нем раздавили вишню. Он виновато посмотрел на Крынкина, с досадой скомкал платок и швырнул его в сторону.

- Еще раз простите, бога ради, - севшим голосом выговорил он. Вас, молодой человек, извините, как именуют?

- Володя, - машинально ответил Крынкин.

- Владимиром. А по батюшке?

- Петрович.

- Владимир Петрович. Ах, боже мой, боже мой! - непонятно разволновался старик.

- Да что вам, собственно, надо? - возмутился наконец Крынкин. Он, которого даже сертификатные мальчики от восемнадцати до сорока лет уважительно именуют асом, стоит и теряет время непонятно с кем и неизвестно зачем?