— Чем ты хочешь заняться после этого? — спросил он. — Или ты планируешь всегда продавать арахисовые орешки?
Его взгляд не давал ей возможность сосредоточиться и подумать, что ответить.
— Я собираю деньги, чтобы открыть другой магазин в новой части города.
Финн подошел к ней ближе, пока она говорила, и провел пальцем по внутренней стороне воротничка ее красной тенниски, — Мне бы хотелось иметь несколько магазинов, — добавила Люси, уже со слегка прерывистым дыханием от его прикосновения.
«Ты — единственная из всех рыжеволосых женщин, которых я когда-либо видел, выбирающих ярко-красный цвет. И мне это нравится.
— Спасибо. Мне тоже нравится красный цвет.
Его голос стал тише.
— Я имел в виду, что это идет только тебе.
Ее сердце забилось еще радостнее. Она смотрела на него, старалась запомнить его впалые глаза, его прямой нос. Финн посмотрел на ее рот, и от этого Люси почувствовала, как ее губы невольно приготовились к поцелую. Ее дыхание стало сдержанным. Финн медленно перевел взгляд ниже, на ее грудь, и Люси почти задрожала от томящегося желания.
Неожиданно он, моргнув, посмотрел на часы.
— О Господи! Я опаздываю на встречу с профессором! — Финн быстро и нежно поцеловал ее, — Я должен бежать. До встречи!
Вздохнув, Люси посмотрела, как за ним захлопнулась дверь. Маленький медный колокольчик еще не перестал звенеть, как Финн уже залез в машину и уехал.
— Пока, Финн, — сказала она.
Неожиданно напротив магазина остановилась еще какая-то машина. Из нее выскочила Нэн и бросилась прямо в магазин.
— С тобой все в порядке? — спросила она Люси.
— Да, а что?
Нэн с облегчением вздохнула:
— Я видела, как молодой мужчина выходил из магазина, и подумала, что нас снова ограбили!
— Нет, это был Финн Манди, мужчина, который живет рядом, в квартире напротив.
— Тот самый Финн Манди? Черт, жаль, что я не увидела его лица.
— Я тоже имела счастье недолго его видеть. Он опаздывал на встречу с одним из своих профессоров.
— Почему ты напрасно тратишь время на человека, который постоянно занят и больше интересуется книгами, чем тобой?
— Как раз об этом я и сама себя спрашиваю.
Это просто абсурдно! Он не может быть тебе настолько дорог, ведь ты едва знакома с ним. Может, тебе просто совесть не дает покоя, потому что чувствуешь на себе вину за его падение с лестницы и за повреждение руки? Скорее, это так.
Люси вышла из своего несколько отрешенного состояния и, сосредоточив внимание на том, что говорила Нэн, вынуждена была рассмеяться.
