Длинный дикарь идет ровно, руки не выставляет, и чего от него ожидать, непонятно. До него остается метр, я уже чую его вонь, запах немытого тела и застаревшей крови. Он остановился, и я стою, проходит секунда за секундой, вокруг нас уже кипит схватка, а мы все стоим. Неожиданно, каким-то плавным, оточенным движением, «беспредел» делает шаг вперед, оказывается рядом со мной, и бьет головой целясь в мою переносицу. Уклониться успел чисто интуитивно, но удар противника своей цели достиг, и в голове зашумело. Сознание помутилось, и я поплыл.
Один за другим на меня посыпались удары кулаками, и в живот с ноги прилетело. Все что смог, отскочить назад и, вслепую, сквозь кровь и пот, заливающие лицо, не видя противника, нанести несколько ответных ударов. Мне повезло, и я в дикаря попал. На несколько секунд противник прекратил мое избиение и, проведя грязным рукавом камуфляжа по лицу, сквозь заплывшие щелочки отекающих синяками глаз, я смог его увидеть. Дикарь снова бросился вперед и попытался ударить меня головой. Второй раз подобный прием не прокатил, а ответ у меня на это только один, блок левой, и ответный справа, мой коронный удар, который своей цели достиг, и теперь уже дикарь потерялся. Прыжок вперед, удар по печени, и хук справа. Слышу, как его челюсть хрустнула, добиваю и победа за мной. Пошатываясь, оглядываю поляну и вижу, что сделали мы вражеских бойцов в сухую, хоть и заливаемся кровью, а кое-кто и травмирован, но мы живы, а наши враги нет.
— Назад! — кричит от позиции наш майор, и мы отходим в сад.
Нам вслед никто не стреляет, но кусты вокруг шуршат и «беспределы» готовятся навалиться на нас всей своей массой. Раз у них имеется вождь, значит, есть и элементарное понятие, что к чему. Гуум думает, что если мы еще потянем время, то сможем прорваться, а этого он допустить не хочет, слишком много крови его соотечественников мы пролили за эти дни, и слишком явным было наше превосходство сегодня.
— Началось, — произнес кто-то из наших бойцов.
В воздухе послышался рев, это тяжелые гаубичные снаряды летели к нам в гости. Все, что я смог, зарыться в яму, оставшуюся от весенних дождей, уткнуться лицом в землю и ждать. Здесь и сейчас, от меня ничего не зависело.
— Гу-у-ухх! Ба-мм! — первые четыре снаряда приземлились удачно, накрыли место, где должен был находиться вражеский вождь со своим переводчиком. За первым залпом последовал еще один, и еще, и так продолжалось до тех пор, пока каждая САУ снарядов по двадцать не высадила.
