— … занимается печатными изданиями, — сказал я Кейт. — Академическими.
Из длинной узкой кухни (которая заняла девяносто процентов нашего садика) я наблюдал за тем, как Кейт осматривалась вокруг и соображала: «Ага, вот как они смогли купить жилье на Элис-стрит». Сказать ли ей, что мы страшно дешево снимаем этот дом у друга, который живет за границей, в обмен на ремонт и оплату коммунальных услуг? Я решил, что не стоит.
Я вернулся в комнату с двумя кружками, вручил одну Кейт, уселся в кресло-качалку и спросил:
— Ну и что ты думаешь о нашем сегодняшнем госте-докладчике? — Я не мог не заметить, что женщины ловили каждое слово Гидеона. А Донна даже конспектировала.
Кейт подула на чай и аккуратно отпила, держа кружку тонкими пальцами.
— Чудаковат, — ответила она с восхитительной деликатностью и огляделась: — Я понимаю, почему мы не сможем собираться у вас. Тебе пришлось бы усадить нас в один ряд, не так ли? И мы бы разговаривали со стеной.
Я подумал: «Не будь она так мила, я бы оскорбился».
— С другой стороны, — добавила она с усмешкой, — можно посадить Гидеона в самом конце кухни. И пусть рассказывает плите об избыточном употреблении антропоморфизма в викторианской литературе.
Я засмеялся, и мы немного поговорили о Джорджии. У меня сложилось впечатление, что Кейт без ума от моей малышки: на собрании Кейт глаз с нее не сводила, пока я кормил ее. Я еще раз наполнил наши кружки, и мы поболтали о моей диссертации и ее магазине. Мужчин она не упоминала, правда, я не спрашивал. Казалось, мы отлично поладили. И тут позвонила Бернис.
Кейт находила Эда очаровательным и забавным — до тех пор, пока он не ответил на телефонный звонок.
— А, привет еще раз, — сказал он скучным голосом. — Да… Нет. Это я уже сделал… Нет, но я сделаю это завтра… Нет, не будет слишком поздно… Да, купил… Шестьдесят три фунта… Дешевле я не смог найти… Нет, это ты вернешь обратно… Хорошо, хорошо… Остынь, ладно? Я же сказал: хорошо… Пока.
С горящими глазами он вернулся к креслу-качалке и взял свою кружку.
— Бернис.
Кейт кивнула.
— Так на чем же мы остановились? — спросил он и широко улыбнулся.
Кейт слегка опешила. «Раздвоение личности», — мысленно добавила она в список минусов, где уже числились: «довольно молод — около тридцати пяти?», «уже есть женщина» и «на плече следы детской отрыжки». Она ответила:
— Я надоедала тебе со своими мебельными делами.
— Нет, что ты, это очень интересно. А вот Джон Мейджор, Норман Ламонт и «черная среда»
