— Ладно. Значит, нормальных покупателей не ждать.
— Нормальные обычно приходят по субботам.
Эд сунул руки в карманы брюк и нервно позвенел мелочью.
— Да, кстати, — сказал он. — Бернис уехала на десять дней. На курсы.
— Правда?
— Так она сказала. Если ты не против, мы могли бы, ну, ты знаешь, сделать что-нибудь вместе. На выходных. Но только если ты не против. У тебя, наверное, есть другие дела.
— Завтра я весь день буду здесь, а потом…
— Приходи ко мне завтра на ужин! Если хочешь, возьми с собой Чарли.
— Нет, она отвратительно ведет себя!
— Не бойся, я умею управляться с детьми. И думаю, что пройду тест под названием «Чарли».
— Ну, раз ты так уверен, — не стала спорить Кейт, но про себя решила, что оставит Чарли дома под предлогом какой-нибудь болезни.
Мы с Кейт в задней комнате пытались заниматься сексом не соприкасаясь телами, потому что рубашка Кейт была вымазана краской, и вдруг услышали, что в магазин кто-то вошел. Я поспешил в торговый зал, чтобы предотвратить похищение Джорджии, и обнаружил там пожилую женщину, которая ходила по залу, брала в руки мелкие предметы и разглядывала их. Она помахала мне зеркальцем в декоративной рамке.
— Сколько оно стоит? — спросила она, прищурясь на ценник. — Только вот вторую мне еще не вылечили.
— Простите?
— Катаракту. Сделали пока только на правом глазу, и я жду, когда можно будет сделать на левом, — она подмигнула мне и захихикала.
«А вот и Сумасшедшая Пэт», — подумал я. Подойдя к ней, я назвал цену.
— Теперь научились делать такие операции, — сказала она. — После анестезии…
— Не надо! — крикнул я, поскольку не переношу крови и всего, связанного с медициной, и это подтвердит любой в отделении материнства больницы Джона Радклифа. — Извините, — сказал я, торопливо направляясь к коляске. — Мне надо покормить дочку.
Я вынул из коляски глубоко спящую, безвольно повисшую в моих руках Джорджию, сел у прилавка и достал из сумки бутылочку. «Должно быть, глазные операции еще хуже других», — думал я, потея. У меня кружилась голова. Я притворился, что Джорджия жадно сосет свой обед, и разразился чем-то вроде колыбельной.
Пока Кейт и Эд делились бутербродами за магазинным прилавком, Зоуи сидела в ресторане с Мэтью Соупером и под закуску из козьего сыра рассказывала ему о своем детстве.
— Мой отец никак не мог устроиться на одном месте, — говорила она, все время ожидая, что взгляд Мэтью скользнет в сторону какой-нибудь женщины, как это бывало с Россом.
