— Простите, я еще не готова идти.
Марни попробовала построить ему глазки, что всегда безотказно действовало на ее братьев, осознавая, что играет с огнем, и всецело наслаждаясь этим.
— Ей богу, я абсолютно безвредна. Все, чем я занимаюсь — рисую домик для книги, которую иллюст…
— Леди, мне плевать, даже если вы Пикассо. Дом принадлежит мне. Дерево, на котором вы сидите — мое, и чертова земля под вашими ногами тоже моя. Поднимайте задницу и убирайтесь вместе со своей псиной с моей территории.
— Ну, раз уж вы так мило просите…
Его раздражение скорее забавляло, чем пугало, и она улыбнулась ему. Но в мрачных ледяных глазах незнакомца не было и следа снисходительного юмора. Этот мужчина совершенно точно не разделял мнения братьев о ее прелести и очаровании.
— Вы действительно так глупы, как кажетесь? — хмуро поинтересовался он.
— Это вроде как спросить у мужчины, перестал ли он бить свою жену, да? — Марни встала, стряхивая мох и кусочки коры с пальто. Ее джинсы промокли от долгого сидения на влажной древесине. — Вы всегда так грубы с незнакомыми людьми?
Герцогиня изящно обошла мужчину, подошла к Марни и прижала огромную голову к ее руке.
— Леди, — очевидно отчаявшись добиться понимания, он отщелкнул предохранитель дробовика. Плечи Марни напряглись. — Что мне сделать, чтобы заставить вас убраться с этой горы? Пристрелить?
— Эй, полегче! Я уже ухожу!
Подобрав карандаши, которые скатились на землю, когда она вставала, Марни схватилась ледяными пальцами за ошейник Герцогини.
— Пойдем, милая. — Девушка смогла сделать пару шагов, прежде чем поняла, что собака не двигается с места. — Ну же, девочка.
Герцогиня стряхнула с себя ее руку. На секунду Марни обеспокоилась, что собака сейчас вцепится в горло Хозяину горы... и еле сдержалась, чтобы не прыснуть от смеха, наблюдая, как Герцогиня виляет хвостом, трется головой о свободную руку парня и с обожанием смотрит ему в глаза. По выражению лица вояки можно было догадаться, что это не доставляло тому радости. Марни закусила губу, времени на улыбки не было. Герцогиня томно посмотрела на хозяйку, и Марни незаметным жестом приказала собаке оставаться на месте. Огромный дог привычно выполнил команду — сел, прислонившись к крепкой мужской ноге, и... шумно зевнул.
— Что, черт возьми, творит эта псина?
Марни, пиная ногами мокрые листья, без оглядки побрела вниз по склону.
— Она вас полюбила, — спустя какое-то время ответила она. Ей пришлось повысить голос, чтобы быть услышанной, поскольку их разделяло уже приличное расстояние.
