Так или иначе, но за то время, что он наемничал, Крайст умудрился попутешествовать вдоволь, и обычно спорил с Лазовье, потому как являлся его «антиподом». Пауль признавался, что по большей части он – теоретик: львиная доля его знаний подчерпнута из книг. Делд же, наоборот, книг почти не признавал, и все, что знал и умел, прочувствовал, так сказать, на собственной шкуре. Они с Крайстом вступили в орден в один день, и сразу образовали сильную двойку – Техника магии, которой владел француз, была слабовата в ближнем бою, где немец со своей секирой чувствовал себя как рыба в воде.
Последней из свежего набора Фениксов была Рафаэлла Райз, англичанка, долгое время жившая в Италии. Замкнутая и неразговорчивая, она слушалась только Дамблдора. Остальных Фениксов для неё просто не существовало. О своём прошлом рассказывать она напрочь отказывалась, и её жутко раздражали вопросы о нём, вплоть до истерик и припадков ярости. Дотошному Грюму за третий подход с расспросами она сломала руку. Резким, выверенным движением. И пригрозила, что в следующий раз сломает ему шею. Но, судя по шрамам и неправильно сросшимся костям левой руки, прошлое у неё было весьма активное и не очень хорошее. Ещё больше Гарри пугало то, что к магии эта женщина относилась с холодным презрением, хотя она и была очень толковой волшебницей. Заклинания совсем маленькой женщины - она была еще меньше Джонса - не были сильны, но точны в исполнении и выветренности движений. Если она говорила: «Акцио, третье яблоко со второй полки сверху!», то получала именно его и никакое другое. И её пугающая любовь к холодному оружию. Гарри боялся входить на кухню, если там была Рафаэлла. Манера подбрасывать нож вверх и потом его ловить, когда готовила - а готовила она всегда сама - настолько пугала Поттера, что ему казалось, что вот сейчас она поймает огромный кухонный тесак, и с разворота метнув его, пришпилит его к стене как бабочку.
За последнее время Орден Феникса заметно увеличился в составе, и даже без поддержки Фаджа в Орден вступали как мракоборцы, так и простые маги.
***
Ремус Люпин оглядел остальных Фениксов, сидящих в засаде: Рафаэлла, Крайст, Джонс, Артур Уизли, Грюм и Подмор.
Аластор, Артур и Стерджис о чем-то тихо говорили. Подмор, активно жестикулируя, объяснял напарникам что-то важное. Джим лежал на постаменте статуи Мерлина, которая стояла перед лестницей, вровень с последней, двадцатой, парой колонн, и с таким интересом изучал потолок, будто на нем были изображены самые великие секреты магической Инквизиции. Райз сидела на полу, облокотившись на колонну, и, крутя в пальцах метательный нож, неотрывно смотрела на двери. Делд стоял в центре зала и лениво разминался со своей секирой. Он как всегда был одет в безрукавку, и под исписанной краской кожей были видны перекатывающиеся мышцы. От этого рисунок на его предплечье, казалось, был живым – жутко ухмыляющейся череп подмигивал Ремусу.
