Аллея «Адама и Евы», согласитесь, это многообещающе. Нечто вроде сатанинского… Эдема! Тут наверняка встретятся приморские сосны, олеандры, финиковые пальмы, весь феерический лес. Напоминает «Поля и Вирджинию»[17] с первого взгляда, вот только со второго ты понимаешь, что случай с яблоком уже перевернул всё вверх дном. Что вечное наказание вступило в действие.
Я иду вдоль голубых и охровых шатров, довольно нарядных на вид, но условия жизни в которых красноречиво говорят о человеческой бедности. Все эти ребятишки, барахтающиеся в цементной пыли, они-то как раз и искупают первородный грех.
Некоторые возятся со своими строптивыми плитками. Другие лупят своих чад, чтобы успокоить нервы. Третьи несут вахту над картошкой. Кто-то оснащает свою палатку пластинками «Вапона» по причине комаров, другие мажутся «Пипьолем» по той же причине. У некоторых кожа вся в лоскутах. Красная, даже кровоточащая! Есть непоколебимые, которые читают. Есть те, что пользуются вынужденным бездельем, чтобы покопаться во внутренностях своего «пежо», проверить дюритовые шланги, почистить свечи, натянуть ремень вентилятора. Дамы заняты своей тайной постирушкой в небольшой посудине, полной пены. Нетрудно догадаться, что некоторые «улетают» за неприкрытыми пологами своих усадеб, слышно, как они себя ведут, как используют окружающий шум, чтобы дать волю чувствам. Некоторые из них вызывают чувство жалости, сидя на корточках, как факиры, в своём тряпочном домике. Другие, наоборот, ведут себя по-королевски: Абд-эль Кадер!
Я перешагиваю через отходы, обхожу стороной голозадых малышей. Уклоняюсь от тазов. Занимаюсь слаломом среди домашней утвари. Сорванцы несутся на велосипедах по улочкам, опрокидывая котелки, заглядывают через прорехи туда, где потрахиваются. Есть завсегдатаи, которые соседствуют, радуются тому, что нет дождя, как в прошлом году. В этом отпуск обещает быть прекрасным. Кемпинг зачарованной медузы достоин своего названия! Хотя, по-моему, он больше напоминает кемпинг разочарованной музы!
Повернув голову справа налево, я наконец замечаю старый шарабан Берю. Он тоже займёт свое место в музее. Заметьте, что несколько переднеприводных «Ситроенов-15» ещё можно увидеть на дорогах. Но второй такой коросты, как у Толстяка, просто не существует. Трудно поверить, что она способна передвигаться со своими заплатами на колёсах, картоном вместо стекла, железной проволокой на дверях в том месте, где когда-то были ручки, без крыльев, с деревянными ящиками вместо багажника, свисающими фарами, словно глаза подстреленного кролика.
