Поначалу восстание охватило лишь одну Гверифскую провинцию. Но когда рыцари наместника Верхнего Сколена, сира Атраддина, потерпели поражение, лесным пожаром разнеслось по всей стране. Теперь Ратан и столица земли Макебалы осаждены мятежными крестьянами. В Валлейской провинции пока действуют лишь мелкие банды, одну из которых видел Михалис-катэ, но сюда идет крупное войско мятежников под предводительством Торода. Почти тысяча человек, и при них сколенские рыцари, изменившие алкскому королю.
"Целая тысяча, ну надо же!" - пренебрежительно подумал Михалыч. Потом сообразил, что по местным меркам должно быть вполне серьезное войско.
Отряд двигался не спеша, временами сворачивая в такие же небольшие деревеньки. Еще дважды рыцари очищали деревни от повстанцев-крестьян, таких же, как те налетчики. Один раз сами попали в засаду, погибло двое рыцарей. Наконец, впереди показались приземистые, но на вид надежные крепостные стены. Поближе к крепости сгрудились, и все же не решались нарушить заповедное пространство метров в сто шириной, лачуги предместий. На первый взгляд трущобы производили впечатление полной заброшенности и запустения, но, приглядевшись, Михалыч увидел дымки над некоторыми крышами - наверное, там готовили ужин. Оранжевое, клонящееся к закату солнце висело над зубцами крепостной стены, с явным намерением опуститься еще ниже. Ворота были еще открыты, но рыцари торопились: остаться в поле, посреди охваченной партизанской войной страны, ночью было смерти подобно.
Ворота распахнулись - и немедленно закрылись, пропустив колонну. Последним въехал Михалыч - и тут же принялся осматриваться. Это был первый город, который он посетил в новом мире. Но Валлей его немного разочаровал.
Нет, сами стены впечатляли - они были куда выше, прочнее и длиннее, чем у привычного Тульского кремля. Скорее уж они напоминали Кремль московский, или Смоленскую крепость. Единственная разница - они были сложены не из красного кирпича, а из здоровенных, грубо обтесанных каменных глыб. Не диабаз или гранит, конечно, но тоже вполне серьезно. По мнению Михалыча, взять такую крепость без огнестрельной артиллерии было нереально. Ну, разве что, измором, или с помощью измены внутри города. Про порох, теперь Михалыч знал точно, тут никто не знал.
А вот город внутри был, по сути, такой же грязной трущобой, разве что с редкими вкраплениями более-менее приличных, особняков - тоже, впрочем, обветшавших. Попадались и темные, провонявшие мочой подворотни, напоминающие подъезды "хрущевок" в родном мире. Даже разящие недельным перегаром алкаши выглядели на удивление привычно. Впервые Михалыч почувствовал себя почти дома.
