- Хочешь потребовать виры за отца? Ну, попробуй, попробуй...
- И не только за него, - усмехнулась Эвинна. Ненависть пьянила, как крепкое вино, выжигала давний страх, неверие в свои силы. - За всю мою землю. За Сколен.
- Так ты императрица Сколенская?! - глумливо ухмыльнулся рыцарь. - То-то гляжу, и меч краденный!
- Меч мне оставил отец, - недобро усмехнулась Эвинна. - А у вас не только оружие краденное - и земля, и победы, и сами вы воры и дети воров. Как еще звать тянущих руки к чужому? И король ваш - король воров...
...Меч ударил без замаха, неразличимым глазу, если не знать, как смотреть, движением. Эвинна бы нипочем не успела, если бы не ожидала от алка чего-то подобного. Наклон, уход в сторону, длинный выпад - нет, не в ногу рыцарю, в подпругу. Алк съехал с лошадиной спины и с лязгом рухнул в пыль. Подняться ему было не суждено: молнией блеснул отцовский меч - и в пыль брызнула свежая кровь, Виллибальд ван Тэйн распластался в пыли, отрубленная голова повисла на лоскуте кожи. Второй рыцарь выбросил руку с копьем, целя в шею Эвинны, но кол в руке одного из селян взвился в воздух - и грянул в грудь алку. Кольчугу деревяшка не пробила и не выбила алка из седла, но удар оказался безнадежно испорчен, копье вырвалось из руки и с грохотом упало наземь.
На площади воцарилась гробовая тишина. Алки не могли осознать, как она посмела вот так запросто, как свинью, зарезать алкского рыцаря. А сколенцы тем более не могли избавиться от застарелого страха перед чужаками. Потом события понеслись со скоростью неистового горного потока, каких Эвинна навидалась на Севере. Первой поддержавшая Эвинну женщина, которую звали Марданой, выхватила из-под ног увесистый камень и двумя руками швырнула в сторону алков: за что-то она ненавидела пришельцев больше, чем остальные. Покачнулся от попадания в забрало один из рыцарей. Свистнула стрела, выпущенная одним из пехотинцев, и женщина осела в грязь, но уже летели в алков камни, колья, а посреди сельской улочки плечом к плечу встали Эвинна с Моррестом. Рослый мужчина уже завладел новым колом и, размахнувшись им, бросился в бой. В следующий миг две толпы с ревом сшиблись, и Эвинна забыла обо всем в круговерти схватки.
...Третий выпад рыцарь пропустил и повалился в пыль с глубокой раной в бедре. Не убит, но драться больше не сможет. Миг спустя его скрыли селяне, бьющие поверженного всем, что оказалось под рукой. Было видно лишь, как поднимаются и опускаются колья, вилы, топоры, цепы, кулаки, ноги...
