Действительно, такое мнение весьма распространено. Оно утверждает второстепенность личности по сравнению с интересами, отношениями и материальными конфликтами внутри общества и усматривает неопровержимость этого своего тезиса именно на примере Гитлера: мол, будучи «наёмником» и «орудием» монополистического капитала, он организовал классовую борьбу сверху и в 1933 году овладел стремившимися к политическому и социальному самоопределению массами, а затем путём развязывания войны стал осуществлять экспансионистские цели своих хозяев. В этих по-разному варьировавшихся утверждениях Гитлер представал в качестве вполне заменимой, «заурядной жестяной фигуры», как писал один из авторов левого направления, занимавшийся анализом фашизма, ещё в 1929 году[55 - Tahlheimer A. Gegen der Strom. Organ der KPD (Opposition), 1929, цит. по: Abendroth W. (Hrsg.) u. a. Faschismus und Kapitalismus, S. 11. Мы не будем здесь останавливаться подробно на различных теориях, касающихся Гитлера, и попытках объяснить это явление. Широкий обзор даёт, например, К. Д. Брахер: Bracher К. D. Die deutsche Diktatur. S. 6 ff., но прежде всего К. Хильдебрандт: Hildebrandt К. Der Fall «Hitler». Bilanz und Wege der Hitler-Forschung. In: Neue politische Literatur, 1969, H. 3, S. 375 ff.], и, во всяком случае, как лишь один из факторов в ряду других, но отнюдь не как определяющая причина.
В принципе это утверждение вообще отрицает возможность исторического познания путём биографического исследования. И обосновывается это тем, что никакая конкретная личность не в состоянии оказывать сколь-нибудь достоверным образом решающее воздействие на исторический процесс со всеми его хитросплетениями и противоречиями и на всех его многочисленных, непрерывно меняющихся уровнях напряжения. Ибо, как утверждается, историография персоналий по сути лишь продолжает традицию старой придворной и мадригальной литературы, и в 1945 году вместе с крушением режима она просто поменяла местами знаки, сохранив, в принципе, ту же методику. Гитлер остался все той же неотразимой силой, приводящей в движение все и вся, и лишь «сменил своё качество: спаситель-избавитель стал дьяволом-соблазнителем»[56 - Kuehnl R. Der deutsche Faschismus. In: Neuepolitische Literatur, 1970, H. 1, S. 13.]. В конечном же итоге, утверждается далее, любое биографическое исследование служит, вольно или невольно, потребностям в оправдании тех миллионов былых его приверженцев, кто перед лицом такого «величия» без труда может представлять себя жертвой или уж хотя бы переложить всю ответственность за случившееся на патологические капризы бесноватого фюрера, отдающего приказы откуда-то; короче говоря, биография – это скрытый оправдательный манёвр в ходе всеобъемлющей стратегии, направленной на снятие вины.[57 - Эта оговорка не лишена оснований. Она касаетсятех работ, которые занимаются отдельными сторонами биографии Гитлера, роли женщин в его окружении, как в целом, так и по отдельности, и придают большое значение, например, злоупотреблению диктатором наркотиками или его головной боли, нежели идеологическим моментам, мировомуэкономическому кризису или определённым авторитарнымтрадициям немецкого понимания государственности. Сюдаже относятся и те идеологически предвзятые толкования, которые представляют Гитлера «выкормышем» некоей «нацистской клики» промышленников, банкиров и крупныхземлевладельцев, и, строго говоря, лишь перекраивают оспариваемый тезис о том, что историю делают личности, подгоняя его под «этих капиталистов». И в этом случае речь идёт охвалебной литературе, только со знаком минус и скрытымапологетическим мотивом. Сам же Гитлер и тут, и там полностью выпадает из исторического контекста и превращаетсяв абстрактное зло; см., например: Czichon E. Wer verhalfHitler zur Macht?; его же Der Primat der Industrie. In: DasArgument, H. 47; а также другие номера журнала, посвящённые проблеме фашизма (33, 41). Полный перечень литературы о левых теориях и их затруднениях в плане анализаявления Гитлера см.: Hennig E. Industrie und Faschismus. In: Neue politische Literatur, 1970, H. 4, S. 432 ff.]
