Наконец опасность миновала. Противник скрылся. Генерал счел, что должен произнести перед войском речь.
— Мадемуазель Нелли и Мэри, вы были великолепны, ваша сноровка достойна вашей отваги, а это немало.
Тут он заметил, что из больших голубых глаз Нелли тихо катятся две слезы.
— Да, я понимаю, — сказал он негромко, — убивать ужасно, даже защищая свою жизнь!
— О, мистер Тотор, это отвратительно… Отвратительно! Я с радостью отправилась в плавание, увеселительную прогулку, и не думала, что окажусь в таких жестоких обстоятельствах, о каких только в книгах читала! Я не знала зла, любила все живое; никогда не думала, что мне придется убивать! О, эти крики, угрозы оружием, падающие тела и ужасная опасность, которой мы подверглись!.. Пойдемте, пойдемте отсюда поскорей!
В самом деле, даже если не принимать в расчет девичью чувствительность, нужно было срочно покинуть поле битвы. За папуасами придут белые, это уж наверняка: Дик Сеймур не такой человек, чтобы выпустить добычу из рук.
Значит, придется перешагнуть через лежащие вокруг трупы или обойти их! Девушек пробирала дрожь, когда они уходили, преследуемые застывшими взглядами мертвых глаз.
Тотор и Меринос собрались снова взвалить на себя гроздь бананов, оставшуюся на берегу ручья. Но Дженни, которая только что подобрала паранг, выскользнувший из рук одного арфака, жестом остановила их. Она быстро прицепила оружие к поясу саронга и, подхватив тяжелую гроздь фруктов, взвалила себе на плечи.
— Она не слабей двух мужчин! — воскликнул Тотор.
— И к тому же привыкла к тяжелой ноше, — добавил Меринос.
— Знаешь, пусть меня сочтут недостаточно галантным кавалером, но согласен, пусть поступает как хочет, зато у нас руки свободны, а это очень важно. Спасибо, Дженни, спасибо!
И снова на север. Друзья на ходу обсуждали бой, короткий, но такой ожесточенный и кровавый.
Тотор никак не мог опомниться от удивления — настолько поразила его сноровка девушек, особенно Нелли, которой едва исполнилось пятнадцать лет.
— Ничего странного, — ответил Меринос. — Ты ведь знаешь, что я без ума от стрелкового спорта.
— Да, я видел, ты здорово стреляешь.
— Так вот, в моей ловкости нет ничего удивительного, это увлечение многих молодых американцев. Из любви к стрельбе я велел установить во всех своих резиденциях ball-trapp. Знаешь, что это такое?
— Да, машинки на пружинах, которые автоматически выбрасывают глиняные тарелочки.
— Правильно! Так вот, каждый день я расстреливал сотню патронов. Нелли понравилась эта игра. Ей захотелось принять в ней участие, и я был счастлив стать учителем. Сестре удавалось, честное слово, разбить девяносто тарелочек из ста, как чемпионам!
