Гарри был потрясен, узнав часы своей сестры на шее негритянки.
Сомнений быть не могло — это те самые часы, которые он купил за умопомрачительную цену у первого ювелира Нью-Йорка. Каприз миллионера. Шедевр роскоши и тонкого вкуса.
Но как попали часы к туземке, женщине из племени лесных каннибалов? Задаваясь этим вопросом, Гарри содрогался от страха и душевной боли. Слезы показались на его глазах.
— Сестра моя! Бедная Нелли! — всхлипывал он. — Добрая, нежная — во власти чудовищ! Быть может, искалечена или погибла! О, Боже, какой ужас! Я этого не вынесу! Тотор, друг мой, у меня в сердце гробовой холод, будто я умираю! Ах, сестра, моя сестра!
У Тотора тоже увлажнились глаза и стеснило горло. Он взял руки Гарри в свои и шептал ободряюще:
— Нет, не верю я в эти ужасы! Не может быть! Я даже чувствую, что это добрый знак. Смотри, женщина, похоже, не злая, кроткая. Она чисто одета. Наверняка люди ее племени вовсе не жестокие выродки. Несомненно, твоя сестра живет у них. Кто знает, — кораблекрушение или «Морган» стоит у берега… Во всяком случае, я надеюсь и верю, что наши беды кончатся.
— Добрый мой Тотор, как бы я хотел, чтобы это было правдой!
— Давай расспросим женщину. Мы ей оказали большую услугу, она нам все скажет.
Медленно, четко выделяя слова, Гарри спросил туземку по-английски, кто она, откуда, кто дал ей часы и, наконец, знает ли она их владелицу — белую девушку с волосами солнечного цвета.
Папуаска[109] внимательно слушала, ее большие карие глаза с эмалево-белыми белками искрились умом. Ей было на вид лет двадцать, недурна собой, светло-шоколадного цвета.
Кровь уже не текла по лицу, но изуродованная присосками кожа вздулась большими пузырями, продырявленными посредине, словно пробойником. Должно быть, обнажившаяся в этих местах розовая плоть очень болела.
Женщина еще дрожала, грудь ее вздымалась, она отвечала жестами, сопровождая их тихими хрипами и не произнося ни слова.
К несчастью, ничего понять не удавалось.
Туземка подошла к друзьям и бесцеремонно провела рукой по лицу Гарри, погладила его рыжие, слегка вьющиеся волосы, осторожно, наивным жестом ребенка, рассматривающего картинку, обвела кончиком пальца голубые глаза и улыбнулась, покачивая головой.
— Можно подумать, она тебя знает, — проговорил парижанин, — или, скорее всего, ты кого-то напоминаешь ей. Конечно, она видела мисс Нелли — ты ведь на нее так похож!
— Странно, что она ничего не говорит!
Обращаясь к молодой женщине, Гарри начал снова:
