Один из способов — «проигрывать» историю много раз. Столько, сколько мы это делали в эксперименте «Музыкальная лаборатория». И наблюдать за происходящим как при наличии фактора «большой волны», так и без него. Если во всех этих альтернативных версиях истории в первом случае насилие уменьшается, а во втором — нет, тогда с определенной долей уверенности можно утверждать, что этот процесс по крайней мере отчасти вызван «большой волной». Если же большую часть времени уровень насилия остается прежним или, наоборот, уменьшается вне зависимости от наличия или отсутствия «большой волны», значит, такое снижение точно вызвала не она. В реальности, разумеется, данный эксперимент был проведен лишь однажды, поэтому мы никогда не сможем увидеть все другие его версии, которые могли бы (или не могли) разворачиваться иначе. Как в таковом в этом нет ничего страшного — во всяком случае, ничего, что мы могли бы изменить. Но отсутствие «контрфактических» версий истории оказывает любопытный эффект на наше восприятие одной-единственной фактической: мы склонны воспринимать ее как неизбежную.
Эта, как ее называют психологи, тенденция к детерминизму[30] связана с хорошо известным явлением ошибки хиндсайта или суждения задним числом — то есть склонности после того, как результат стал известен, думать: «Так мы и знали!» В разнообразных лабораторных экспериментах участников просили сделать прогнозы о будущих событиях, а после того как последние происходили, интервьюировали людей повторно. Вспоминая свои прогнозы, испытуемые всякий раз переоценивали прежнюю уверенность в тех, что оказались правильными, и недооценивали — в ошибочных>{138}. Тенденция к детерминизму (так называемый «пресмыкающийся детерминизм»), однако, несколько отличается от ошибки хиндсайта и более обманчива. Склонность к суждениям задним числом, оказывается, можно легко компенсировать — напомнить человеку, о чем он говорил до того, как узнал ответ. Или попросить записывать свои прогнозы. Но даже если мы точно помним собственную неуверенность в будущем — и даже если признаем, что тот или иной поворот событий застал нас врасплох, — то по-прежнему расцениваем результат как неизбежный. Забегая вперед, например, можно сказать: «большая волна» с одинаковой вероятностью могла как вызвать снижение насилия, так и не иметь к нему ни малейшего отношения. Но стоит нам узнать, что первый вариант таки имел место, тут же становится неважно, знали мы раньше о том, что это должно произойти, или нет (ошибка хиндсайта). Раз это произошло, убеждены мы, значит, это
