Он произнес это с такой горечью и раздражением, что Кэти почувствовала, как щеки зарделись румянцем.
— Я думала, вы будете рады сделать это.
— Неужели вы считаете, что я могу радоваться, видя, что счастье и благосостояние такого огромного числа людей зависит от прихоти пожилой женщины, которая через месяц будет рада забыть о «Мэриет» и вернуться к привычной жизни? — мрачно отозвался он.
— Если вы думаете, что мы покинем «Мэриет», чтобы доставить вам удовольствие…
— Чтобы доставить мне удовольствие? — Он рассмеялся. Кэти никогда не слышала, чтобы человеческий смех был так мало похож на выражение радости. — Поверьте, мне абсолютно безразлично, уедете вы или останетесь.
Он ушел прочь в темноту, а Кэти осталась на веранде, всем своим существом ощущая беспомощность, обиду и что-то еще необъяснимое, чему она пока не могла дать имени…
— Так больше продолжаться не может, — с необычной для нее резкостью произнесла тетя Грейс. — Мы едим один и тот же пудинг каждый день! Я не хочу показаться занудой и уверена, что жена Мануэля старается как может, но этот ужасный крем из яиц и козьего молока — единственное, на что хватает ее фантазии. В конце концов, Кэти, моя пищеварительная система скоро начнет протестовать вместе со мной!
Лицо девушки озарилось улыбкой. Она размешала сахар в кофе и с напускной покорностью согласилась:
— Да, тетушка, конечно, отсутствие холодильника приносит нам массу неудобств.
— Ерунда, — отозвалась тетя Грейс. — На кухне все происходит без твоего ведома. Они просто обманывают тебя. Вспомни, что получилось, когда ты хотела взять покупку продуктов в свои руки.
Кэти уже была готова согласиться с тетей, но подумала, что рано признавать свое поражение.
— Я думаю, будет гораздо лучше, если ты сама займешься кухней, а я позабочусь об остальном хозяйстве.
Тетя Грейс вспыхнула и немедленно ретировалась:
— Что касается остального хозяйства, то вроде бы произошли некоторые перемены в лучшую сторону… Я привела в порядок все картины и отполировала все старинное серебро, которое нашла в доме. Теперь собираюсь заняться сервизами.
Кэти слегка поморщилась. Она повертела чашку в руках и задумчиво произнесла:
— Здесь, конечно, есть пара красивых вещей, но на нашем острове у всех какая-то страсть к этой чудовищной фаянсовой посуде, расписанной розочками. У нас в буфете стоит сервиз на двадцать персон. Мне страшно подумать, сколько времени уйдет на то, чтобы перебить эту гору посуды, лишь бы появился предлог купить новый сервиз. Я бы хотела сменить его прямо сейчас. Как, впрочем, и большую часть мебели.
