Подъехали к вокзалу. Федра поблагодарила Айана и хотела было уже попрощаться, но он только ухмыльнулся, подхватил все три ее чемодана, причем один, поменьше, ему пришлось зажать под мышкой, и быстро пошел прямо к кассе. Она едва поспевала за ним.
— Эй, послушай! Я сама могу купить себе билет, — попыталась остановить его Федра, когда увидела, как он вытащил из кармана бумажник. — Ты не должен…
— Брось, я так хочу.
Естественно, он настоял на своем. Потом вручил ей билет, и Федре ничего не оставалось делать, как притвориться, что страшно благодарна ему за любезность. На самом деле от всего этого она чувствовала себя бедной родственницей. Нет, просто дочкой экономки.
Потом они стояли на платформе в ожидании поезда. Было холодно и ветрено, в воздухе пахло дымом, сухими листьями и пылью. Мимо сновали люди, носильщики…
Подъехал поезд, взвизгнули тормоза, и Айан занес чемоданы в тамбур вагона первого класса. Федра уже взошла на ступеньку, но он вдруг схватил ее за руку и заставил спуститься на платформу. Не успела она возразить, как Айан неожиданно наклонился и поцеловал ее в губы. Этот спешный поцелуй поразил ее настолько, что она не в силах была и слово вымолвить, просто стояла и ошалело смотрела на Айана. Проводник закричал, что поезд отправляется, и ей пришлось зайти в вагон.
— До свидания, Федра! — крикнул Айан. — Веди себя хорошо и не забывай нас!
Она послала ему воздушный поцелуй и долго стояла у окна, глядя, как отдаляется платформа, на которой стоит Айан. Забыть его? Забыть Кайн-Клет? Нет, это невозможно.
Айан преградил ей дорогу, и Федра прижалась спиной к стене, чтобы не коснуться его ненароком. Они не отрываясь смотрели друг на друга, но все же она не выдержала взгляда, дрогнула и нервным движением убрала с лица непослушную прядь волос.
— У тебя кровь идет из пальца, — заметил Айан и, схватив ее за руку, стал рассматривать ранку.
— Это из-за тебя, — ответила Федра. — Стал стучать в дверь как страшный волк, а я чистила клубнику, испугалась и укололась. Ладно, ничего серьезного.
— Меньше всего мне хотелось поиграть с тобой в Красную Шапочку и Серого Волка, — каким-то хрипловатым голосом сказал он.
Ни его тон, ни взгляд не нравились Федре, у нее по спине то и дело пробегали мурашки.
— Спасибо за сочувствие, — пробормотала она.
— Тебе не сочувствовать надо, а…
Но он не договорил, потому что в этот момент из гостиной раздался громовой голос отца:
— Федра! Что там происходит? Где мои таблетки, черт побери?
