Медленно и неохотно Мэгги вернулась в настоящее и увидела пристально смотрящего на нее с недоуменно поднятыми бровями Люка.
— Что за грустные мысли, Мэгги? — сочувственно, с мягким укором спросил он. — Не поделишься со мной?
Неужели он догадался? Неужели смог по выражению лица понять, что она думает о нем? Неужели она настолько «прозрачна» — или просто он особенно чувствителен ко всему, что касается ее?
Откинув со лба непослушную прядь волос, Мэгги поднялась на ноги. Ей необходимо уйти отсюда. Слишком много противоречивых чувств будило в ней его присутствие.
— Извини меня, пожалуйста, — вежливо сказала она. — Мне надо пойти вымыть волосы.
— Ты так считаешь? — спросил он. — По мне, так они выглядят прекрасно.
— Недостаточно прекрасно, — холодно возразила Мэгги и, как бы доказывая ему, что она уже не ребенок, добавила: — Сегодня вечером я иду на танцы.
— На танцы? — По выражению его лица можно было подумать, что она собралась лететь в космос.
— Да, на танцы, — подчеркнула она. — Чему ты так удивился, Люк? Здесь, конечно, не Нью-Йорк, но даже тут, в деревне, мы ведем довольно активный образ жизни.
— Что ты говоришь? — пробормотал он, и у Мэгги возникло смутное, но досадное чувство, что он над ней просто насмехается.
В спальне Мэгги собрала только что вымытые волосы в пучок на макушке и критически посмотрела на свое отражение в зеркале. Может, так она будет выглядеть более взрослой и искушенной? Нет, вряд ли. Разочарованно вздохнув, девушка нехотя вытащила заколки, и водопад шелковистых прядей упал на обнаженную грудь.
Значит, для того чтобы дать понять Люку Ричмонду, что она уже не та неразумная маленькая школьница, которой он мог командовать как хотел, а взрослая женщина из плоти и крови, надо надеть что-нибудь особенное.
В ее не слишком богатом гардеробе было, однако, все необходимое на большинство случаев жизни, а одно платье, несомненно, должно было произвести фурор на сегодняшней вечеринке. Мэгги влезла в него и оглядела себя в зеркало. Превосходно! Лучше не придумаешь!
Пошитое из черной с блестками ткани, платье облегало тело как вторая кожа, доходя примерно до середины бедер. Она натянула полупрозрачные черные колготки, открытые черные лодочки и увлеченно занялась боевой раскраской. Закончив, Мэгги была полностью удовлетворена результатом своего труда. Зеленые с блестками тени хорошо подчеркивали золотистые искорки в глубине ее карих глаз, а розовая губная помада — полноту губ. Подвязывать волосы она не стала, и они струились по спине золотисто-каштановым занавесом.
