— Софи, у меня в палатке есть полотенце. Пойдем, вытрешься.
Аквалангист сунул загубник обратно в рот и снова нырнул в воду. Софи пошла по тропинке следом за Хаазисом. Когда они вошли в палатку, она со всей тщательностью вытерла волосы и одежду. Под теплым ветром быстро все высохнет, но сейчас она слегка поежилась, все еще покрытая капельками воды.
— Можно посмотреть на ваши находки? — спросила она.
— Конечно, они тут, рядом.
Профессор подвел ее к большой шатровой палатке. Внутри хранились предметы, найденные среди остатков склада, преимущественно — черепки и куски изразцов. Они были аккуратно разложены на длинном столе, застеленном тканью. Стефани, студентка, с которой они разговаривали до этого, работала с фотоаппаратом и блокнотом, снимая находки, нумеруя их и укладывая в коробки из тонкого пластика. Но Хаазис не стал на них смотреть, а сразу провел Софи к маленькому столу у задней стены. На нем стояла закрытая коробка. Хаазис осторожно взял ее в руки и открыл.
— Эх, побольше бы таких найти, — мечтательно сказал он, отходя в сторону, чтобы дать Софи разглядеть находку.
Внутри шкатулки лежала продолговатая полоска коричневого цвета, зажатая между двумя стеклами. Софи сразу поняла, что это папирус — основной материал, на котором писали на Ближнем Востоке вплоть до конца первого тысячелетия нашей эры. Полоска была весьма потрепанная, но можно было без труда разобрать строчки букв, тянувшиеся по всей ее длине.
— Похоже, это какая-то рабочая запись, портовая. Я разобрал, что здесь написано про большую партию зерна и стадо скота, выгруженных с корабля в порту, — сказал Хаазис. — Лабораторные исследования дадут больше информации, но как я понимаю, это что-то вроде таможенной декларации торгового судна, прибывшего из Александрии.
— Чудесная находка, — согласилась Софи. — Возможно, она как-то дополнит информацию, полученную при раскопках на складе, — добавила она, кивая в сторону остальных предметов.
— А мне кажется, что лишь все запутает, — со смехом ответил кто-то.
Софи и Хаазис обернулись и увидели, что в палатку вошел рослый юноша с большим пластиковым контейнером в руке. Софи поняла, что это тот самый аквалангист. Гидрокостюм на нем все еще был мокрым, а с длинных темных волос стекала вода. Злая на него за тот душ, который он устроил ей на берегу, она уже собралась отпустить едкое замечание, но при виде его темно-зеленых глаз и широкой улыбки слова застряли у нее в горле.
