Коридор клиники укутался тьмой. Из окон падал свет уличных фонарей и красил жёлтым каждый подоконник.
– А как же тогда тот парень? Когда я была вашей помощницей, мне приходилось объяснять ему, что он здесь делает и что с ним происходит, насколько он важен для нас…
Доктор Гаусэн оборачивается ко мне и, не сбавляя шага, говорит:
– Лика, вы всё должны понять правильно. Этого парня никогда не было… Он вам приснился.
* * *
Проникновение в сон, быстрый (как пуля в полёте)… Мимо 17го прошелестела очередная парочка девчонок. Красивые. А впереди ещё одни… По улицам скользили призраки-такси (прозрачные машины с радиоактивно-спящей чернотой внутри). Ультра-лучи лились на городские коридоры.
17ый засёк логическую вспышку в одном из верхних окон, но долго это не продлилось. Он просто шёл дальше, не думая о важности пути.
– 17ый, привет!
Его вишнёвые глаза застыли на остановившейся девчонке.
252ая держала в руках какого-то кота.
– Привет. Куда собралась?
– Да, в общем-то, хотела прогуляться, тебя встретить… А ты куда идёшь?
Вишнёвые глаза при взгляде на неё смотрели в Вечность.
– Так… Решил поиграть.
Улица ползла, как эскалатор. Всё было вполне привычным: зеркальная реклама, секс-одежда, ожившие герои мёртвых книг, мерцание-магниты, теле-сон, парапсихические недочёты…
«Назову кота Кори.»
Глупая девчонка, она же знает – нечисловые имена давно запрещены.
А вслух: как хочешь. Вдвоём шли дальше.
– Далеко идти?
– Устала? – заботливые нотки для неё.
Усмешка:
– Кот устал…
Заброшенная стройка мерцала, как фантом, изображённый на картине художника-безумца. Вместо ограды-сторожа – предупреждающие знаки. 17ый с друзьями играл здесь в индастриал-соккер сверхлёгким металлическим мячом, обшитым мозговой кожей.
Дальний лифт сносно работал, на нём можно быстро добраться до крыши. Брошенный дом. Просто старая стройка.
Не всё в Городе доводилось до конца, но почти всё к Концу приводило…
Полутёмный коридор подвала закончился лестницей. Пока 17ый и 252ая шли по ней вверх, неровные дыры в ступенях как будто шагали за ними. Кот, спавший в объятьях хозяйки, еле заметно забеспокоился (рваные полосы измерения сна).
Девчонка и парень вышли на сумрачный свет Главного Зала. Здесь не увидишь железные лица прохожих. Шум городских коридоров не слышал себя, как глухой. Тени колонн, разбитые плиты. В биполярном сравнении с Центральным Инфо-каналом это мёртвое место казалось самым живым.
Сейчас – слишком тихим.
Они двинулись по Главному Залу. 17ый как всегда наслаждался ощущением солнечной пыли, скользящей из выбитых стёкол. В пустые проёмы пылал полуденный Город. 252ая, поражённая зрелищем, замерла напротив Небесной Стены. Она видела непрерывную тьму металлических кирпичей из которой сияли тысячи маленьких дырочек, отражаясь во фразе «звёздная ночь».
