Плоть | страница 78



–?И что, были примеры излечения, достигнутого таким способом?

–?Сколько угодно. Клод Бернар спасал, когда хотел, животных, которых сам ранил стрелами, напитанными ядом кураре. В провинции Рио-де-Жанейро одного моего приятеля укусила змея сурукуку, и я его вылечил таким способом.

–?А что же с Ленитой?

–?Во второй раз я прибегаю к такому лечению. Сейчас она в такой же безопасности, как вчера, до укуса.

–?Я могу ее навестить?

–?Конечно.

Они вошли в спальню. Ленита сидела на кровати, по-восточному скрестив ноги и укутавшись одеялом. Она лучилась радостью и торжеством – как все, кто оправился от тяжкой хвори. Лоб у нее был повязан белоснежным батистовым платком, напоминающим диадему, из-под которого ярко блестели глаза. Роскошные черные волосы контрастировали с бледными щеками. Широкие складки мокрой шелковой ночной рубашки почти не скрывали очертаний крепких девичьих грудей.

–?Ну, слава Богу! – с облегчением произнес полковник.– Ты еще легко отделалась! Вот до чего доводит охота. Ты ведь на волосок от смерти была!

–?Но ведь я жива.

–?Перепугалась в лесу-то?

–?Да нет. Я получила хороший урок. Стану теперь осторожнее – никогда не буду ступать, не глядя. Хотя я все-таки струхнула. Голова у меня болела, клонило в сон, я чувствовала себя разбитой, но страдать – почти не страдала.

–?Повезло тебе с доктором.

Ленита обратила на Барбозу нежный, благодарный взгляд.

Глава XIV

Похоже, змеиный яд все же оказал пагубное действие на Лениту.

Снова стали ее одолевать внезапные приступы слабости и меланхолии, как в первые дни ее пребывания на фазенде.

Охотиться она перестала, читать забросила, жажда знаний у нее иссякла.

Часами сидела она в гамаке или в кресле-качалке, погруженная в задумчивость. К еде почти не притрагивалась.

Иногда она подходила к столу, наклонялась, подолгу вертела в руках карандаш, или цветок, или что-нибудь еще, а потом выстукивала какой-то странный ритм. При этом глаза у нее делались неподвижными, лицо ничего не выражало, словно ей ни до чего не было никакого дела.

Барбоза тоже замкнулся в себе. Любовное признание Лениты смутило его.

Сам того не замечая, он попался в ловушку, о которой и не подозревал. Положение у него было весьма затруднительным.

Он безумно, самозабвенно любил Лениту и знал, что и она его любит – ведь она сама ему открылась. Что же теперь делать? То ли решительно все порвать, собрать чемоданы и отплыть в Европу, то ли открыто стать любовником Лениты. Сентиментальный, платонический флирт в подобном случае был бы просто глуп и смешон.