Покраснев от смущения, запинающимся голосом спросила она негритянку, где белье Барбозы.
Негритянка открыла комод, достала и сложила на кровати белые глаженные рубашки, потом мягкие фланелевые ночные сорочки, белоснежные льняные кальсоны, полотенца, разноцветные шелковые платки, шотландские носки.
Ненадолго отлучившись, Ленита поставила возле кровати большой, пузатый английский чемодан, на черной коже которого красовалась бумажная наклейка с надписью «Tamar, cabin». Расстегнув ремешки, она открыла чемодан.
Проложив одно из отделений тончайшим хлопчатобумажным полотенцем с бахромой и тщательно, как это умеют лишь юные девушки, Ленита принялась укладывать вещь за вещью, опрыскивая каждую духами «Виктория».
Среди белизны белья резко выделялись кроваво-красные и небесно-голубые шелковые платки, золотистые, бутылочно-зеленые и черные носки.
Негритянка вышла в соседнюю комнату за кашемировым костюмом, как ей велел Барбоза.
Ленита осталась в одиночестве. Снимая последнюю рубашку с кровати, она заметила на аккуратно застеленной постели чуть заметное углубление, а на подушке – едва заметную вмятину. После того, как кровать была застлана, Барбоза явно отдыхал на ней.
Бессознательно, машинально Ленита порывисто положила руки на мягкую перину, наклонилась и приникла к ней головой.
От подушки, смешиваясь с легким ароматом одеколона, исходил приятный, чистый, животный запах человеческого тела.
Ленита, вдыхая это легкое испарение, ощутила нечто подобное удару электрическим током. Ее терзала смутная тоска и жажда острых ощущений. В полуобморочном состоянии она ничком бросилась на кровать, зарылась лицом в подушку, стала жадно и торопливо вдыхать мужской запах и тереться грудями о жесткий бумазейный тюфяк.
Она ощутила почти то же самое, что в воображаемых гладиаторских играх,– пронзительное, бредовое, жестокое наслаждение, пробуждавшее сладостные воспоминания. И все же чего-то ей не хватало.
Она впилась зубами в батистовую наволочку, застонала, завизжала и судорожно забилась.
–?Ох! – вскрикнула вошедшая негритянка.– У вас припадок, хозяюшка!
Бросив на стул принесенные вещи, она подбежала к Лените, заключила в объятья и сильно встряхнула.
Ленита тут же пришла в себя. Она побледнела, дрожа всем телом, глаза у нее блестели, изо рта текла слюна, говорила она с трудом.
–?Ничего страшного,– сказала она.– Просто голова закружилась. Уже прошло. Принеси стакан воды.
–?Хозяюшка,– откликнулась негритянка,– это, верно, от свежевыглаженного белья у вас голова закружилась. Бедняжечка! У меня тоже такое бывает.
