Гриша удивился. Дорога налево ведёт на Ревнище, где стоят сейчас лагерем таранивцы, а дальше в глушь лесную. А та, которая направо, — на Хорошево, а потом на Старый Хутор. Зачем задумала старостиха обманывать своих «ослобонителей»?
«Наверное, с испугу перепутала, — подумал Гриша. — А может, нарочно послала на таранивцев?!»
Брандт подал команду своему хмурому и грязному воинству, и замызганная колонна повернула на Савкову улицу. Гриша осторожно приоткрыл калитку, прислушался. Гомон стихал за углом.
Что же ему делать? Оставаться дома с Лыскою или бежать в лагерь? Он взглянул на поветь («не до Лыски мне!») и, как заяц, прыжками пересёк улицу, шмыгнул во двор напротив и по картофельной ботве побежал огородом.
Колючие тыквенные плети царапали руки и ноги, но разве Грише было до колючек? Тут лишь бы не заметило его замызганное, облепленное грязью воинство…
В его тревогу вплёлся звук, который вскоре перекрыл и гомон на Савковой улице, и все другие звуки на земле. С востока на запад шли три эскадрильи наших самолётов. Они спокойно и заботливо гудели в небе.
Гриша услышал резкий визг офицера. Обозники мигом разбежались по дворам, как шустрые мыши, лишь большие кони-битюги остались стоять на улице, удовлетворённо пофыркивая — наконец-то выпала и им передышка.
Грише хотелось крикнуть советским лётчикам: «Сбросьте хотя бы одну бомбу! Видите, сколько фрицев на Савковой улице? Чтобы получили за всё, гады!»
Нет, не заметили лётчики фашистской колонны. А может, и заметили, да у них задание было другое, поважнее. Что для трёх эскадрилий эта замызганная колонна? Может, они на самый Берлин полетели?
Отгудели и растаяли самолёты в прозрачном сентябрьском небе. И снова офицер подал команду. Зашевелилось воинство, как черви, заполняя улицу.
Пора и Грише выбираться из села. Ещё несколько метров — и кукуруза, а там недалеко кусты. Дополз до кукурузы. Отвёл рукой стебли, выглянул на дорогу. Колонна же выходила из села, но вдруг остановилась. К офицеру, сидящему на коне, подбежал рыжий, жуя на ходу колбасу, лениво выслушал его. И тот на удивление быстро повернул назад, что-то крикнул, и несколько солдат пошли к арбам. Порылись там, достали какие-то палки и разбрелись по дворам.
Что же они будут делать? Гриша от любопытства даже забыл, что надо бежать к своим. Зачем они разбрелись по дворам? Искать свиней? Так те уже хрюкают в обозе. Какую-либо одежду найти? Так они уже положили её на арбы с верхом…
