Проводник в бездну | страница 20
Но вот заросли кончились, открылась небольшая поляна. Воровато оглянулся, не следит ли кто за ним. Бросился через поляну, как в воду нырнул, — даже глаза закрыл. И упал, натолкнувшись на какого-то мальчишку. Тот как раз выходил из-за куста, держа в руках лукошко с грибами. Лукошко выскользнуло из рук, покатилось, грибы рассыпались вокруг.
Приймак узнал Гришу, сынка бригадира. Поднялся, кряхтя, отряхнулся.
— Шастает всякое… Ты что тут делаешь, урка?
Из-за куста вдруг выскочил Митька, в свою очередь, спросил:
— А вы что делаете?
На жёлтое лицо Приймака наплыло удивление:
— Гляди, оно ещё и рассусоливает… А ну, марш домой, босота!.. А то как выломаю лозину…
Но мальчишек не испугала эта угроза.
— А что — разве лес ваш? — буркнул Гриша.
— А чей, интересно знать? — Поликарп даже закачался от негодования.
— Ну, наш, всех людей…
— Государственный, значит? — съехидничал старый.
— Всенародная собственность, — упрямо добавил Митька.
Приймак поморщился, как от боли.
— Го-су-дар-ствен-ный, — произнёс он по слогам. И вдруг вены на висках налились, задвигались. — Черта пухлого!
Приймак не говорил уже, а тоненько верещал:
— Ваше государство намазало салом пятки — и фьють! Одно воспоминание осталось! Раз-раз — и ваших нет! Вон в лесу спряталось ваше государство!
Спохватился — не до разговоров ему.
— Посверчи мне, сверчок, — люто погрозил кулаком почему-то одному Митьке, оставив без внимания Гришу, поправил свой блин-картуз и, прищурив глаз, юркнул в кусты.
Ястребиные его глаза заметили пилотки и фуражки. Врос в землю под осиной, хекая как борзая.
Подводы уже стояли. Хотя вечер заволакивал темнотой лес, глаз Налыгача нащупал между окруженцами Антона Яремченко. Тот показывал кнутовищем на Дубовую рощу, рассуждая о чём-то. «Вон оно как… Выходит, Антон с ними снюхался… Я думал, остался себе на уме, перед войной очень уж навалились на него, выговор по партийной линии в райкоме дали. Ещё бы немного, и с председателя скинули. Я думал, озлобился Яремченко на власть, приближусь к нему, вместе чтоб, того… А оно выходит — с ними в одну дудочку… Понадобится кое-кому и это открытие…»
Налыгач видел, как седой взмахнул рукой, и колонна двинулась, повернув в Дубовую рощу. Пополз в рощу и Налыгач, как скользкий холодный уж. Дёргали его острые сухие ветви, кололи ноги и руки сучки, но старик не обращал на это внимания.
Вот подводы остановились, молодцевато соскочили с них люди в гражданском, побросали вожжи на спины лошадей.