В комнате — беспорядок после вчерашнего вечера: бокалы из-под бренди, пустой графин, переполненные пепельницы… И запах тушёного ягнёнка по-мароккански. Аромат специй и дым от сигар — единственные гости, которые остались у меня на ночь. Прошлым вечером я рассказывал Доджсону и друзьям о таинственном мире Моката-Грейндж, который мерцает за границами мира людей.
Эта история, как обычно, благотворно подействовала на пищеварение гостей и дурно — на моё. Они любят мои истории, хотя, возможно, кое-кто и подозревает меня в том, что я их приукрашиваю. Для меня пересказ случившегося со мной не просто способ развлечь гостей после ужина. Но им этого понять не дано. Для меня это способ разобраться с невероятным. Повествуя, я беру нечто сверхъестественное и сажаю его на булавку, как усыплённую бабочку. Пока я говорю, Доджсон переносит всё на бумагу, и история становится для нас чем-то общим. Её разбавляет нервный смех; она кристаллизируется в чернилах ручки Доджсона. Если говорить кратко, из моей головы берётся нечто и помещается туда, где, будем надеяться, уже не сможет причинить мне вред. Или лишить сна.
Мне нечем дышать. Отложив уборку на потом, я набрасываю пальто и шарф и покидаю квартиру ради бодрящего зимнего воздуха на бульваре Чейни.
Неспешно иду вдоль реки. Солнце бросает лучи на воду, но не делится своим теплом. Пар от дыхания облачками плывёт у меня перед лицом, а я наблюдаю за чайками, снующими на отмели у противоположного берега. Я вспомнил о деле, которым сейчас занимаюсь. Вспомнил о Дыхании Бога.
Это совсем не то, что я накануне обсуждал с Доджсоном и друзьями, — там я повествую только о минувших событиях. Опасно делиться тем, что находится в стадии развития. Такие дела — как змеи, которых ещё не посадили в корзину. Я их ловлю, бросаю в корзину, закрываю крышку, а потом отбираю у них яд. Но до той поры…
Вернувшись после прогулки, мою посуду. Конечно, я мог бы нанять прислугу (унаследованное состояние исключило из моей жизни денежные хлопоты), но единственное, что я ценю выше приватности, — это независимость.
Прибравшись в квартире, начинаю подготовку к предстоящему путешествию.
Первый шаг — несложный: собрать свои записи, карту местности и смену одежды. Следующий этап — снаряжение — требует более тщательного подхода. Электрическая пентаграмма проверяется и пакуется в специальный футляр с мягкими стенками. Затем я исследую содержимое кожаного саквояжа, в котором храню необходимые в моей работе инструменты. Пузырёк со святой водой, причастные облатки, горсть кристаллов… Кроме того, револьвер и набор патронов: с серебряными пулями, из каменной соли и стандартные (печально, но зачастую угрозы, с которыми я сталкиваюсь, — исключительно земного происхождения). Далее — отрывки манускрипта Зигзанда, я собирал их много лет. Этот манускрипт обладает невероятной силой, и сила его кроется не только в словах — их я давно выучил наизусть, — но в каждом фрагменте самого пергамента.
