— Оно убьёт всех нас!.. — вдруг сказала проститутка.
Я открыл глаза и посмотрел в её сторону. Проститутка корчилась на скамье, как будто её тянули чьи-то невидимые руки. Она выгибалась дугой и хватала ртом воздух.
— Оно ударит с такой силой, что сотрёт нас с лица земли, — размахивая руками, продолжала женщина. — Дыхание Бога не остановить, оно рождается в раскалённых недрах мира.
— Может ей кто-нибудь помочь? — Я вскочил и попытался схватить несчастную за руки.
— Помощи ждать неоткуда, — проговорил старенький священник, словно прочитал эти слова в Библии. — Мы все сгорим.
— Дайте ей умереть, — ровным тоном в унисон произнесла пара влюблённых. Глаза у обоих одновременно закатились, челюсти синхронно задвигались. Смотреть на них было жутко. — Эта шлюха недостойна нашего внимания. Раскалённая кочерга и очищающий огонь — вот всё, чего достойно её грязное тело.
Я не оставлял попыток утихомирить проститутку, а бездушие молодых людей только придало мне сил.
— О боже, Джон! — произнесла проститутка голосом моей покойной Мэри. — Их руки… Я чувствую, как чёрные когти раздирают мою кожу. Неужели ты не можешь меня спасти?
— Мэри!.. — закричал я, словно в бреду.
Мне казалось, что наш похожий на гроб вагон всё глубже уходит под землю.
— Она принадлежит нам! — сказал один из парней, стоявших в конце вагона.
— Будем играть с ней, пока не порвётся, — поддержал его второй, и они направились в нашу сторону. — Твоя маленькая тряпичная кукла, твоя бедненькая Мэри..
Поезд сильно тряхнуло. Я потерял равновесие и отпустил женщину, говорившую голосом моей жены. Вагон подпрыгивал и раскачивался; я упал на пол и откатился к дальнему окну.
— Осторожно! — вскрикнула пожилая леди.
Она по-прежнему возилась со шляпкой, только теперь я увидел, что нитки влажные и красные: старушка чистила себя, как рождественский апельсин.
— Берегитесь! — снова закричала она.
Все пассажиры в вагоне встали; их рты открылись, превратившись в огромные чёрные дыры — бесконечные тоннели, по которым ехал наш поезд. Из этих ртов-тоннелей задул сильный ветер. Он с шипением вырывался наружу, раздувал пассажирам щёки, наполнял их тела и превращал в уродливые воздушные шары.
Ветер принёс с собой запах могил и смешанной с кровью земли с полей сражений моей молодости. Это был ветер канонады, грозный шквал, ураган смерти… Страшно было подумать, что я могу его вдохнуть. Сейчас ветер занесёт в меня загробную вонь — и я исчезну навсегда.
Я поднялся с пола, одним рывком открыл окно и глубоко вдохнул чёрный дым, который тут же начал заполнять вагон.
