«Что же это?» — с тоской подумал Володя.
Он еще раз оглядел все вокруг, потом нырнул в парадное, одним духом влетел на второй этаж и тихонько постучал к Ушаковым.
Костя, сладко позевывая, открыл дверь.
— Константин Алексеич, — дрожащим голосом сказал Володя, — на улице лес!
— Тише ты, — потягиваясь, пробормотал Костя. — Ленку разбудишь!
— То есть даже не на улице… Улицы нет, ничего нет… Только лес!
— Да ты что? — встревожился Костя. — Позеленел весь… Заболел, что ли?
— Да нет же! — отчаянно зашептал Володя. — Да вы в окно посмотрите!
Ушаков недоверчиво покачал головой и пошел в комнату. Володя услышал сухое пощелкивание деревянных колец — это Ушаков отдернул штору, — потом невнятный сдавленный возглас. Вслед за этим Костя, тяжело топоча, выбежал из комнаты, распахнул дверь и кубарем скатился по лестнице.
Володя догнал его на крыльце.
За это время ничто не изменилось. Загадочный лес все так же неподвижно и молчаливо высился вокруг. И велосипед по-прежнему лежал на коричневой траве у крыльца, только на его глянцевито-черной раме проступили странные серые узоры.
— Вы слышите, как тихо? — испуганно прошептал Володя.
Ушаков обернулся. Глаза у него были слегка прищурены, губы сжаты.
— Действительно, — сказал он. — Как в сурдокамере. Или под стеклянным колпаком.
И оба они машинально глянули вверх.
Володя поежился — у него по спине побежали мурашки.
Костя помотал головой и сказал:
— Да-а…
Неба тоже не было. Над домом висела прозрачная бледно-золотая дымка. В вышине она сгущалась в непроницаемую оранжевую пелену. И эта пелена излучала тот ровный золотистый свет, который они принимали за солнечный.
— То есть это номер! — обалдело выговорил Костя. — Что же это означает?.. Слушай, а за домом что? — спросил он, помолчав. — Ты не глядел? Давай-ка посмотрим!
Они повернули за угол. И остановились. Позади дома был все тот же лес. Костя крякнул и почесал нос.
— Я сначала подумал, что это мираж, — уныло сказал Володя. — А потом траву сорвал… она масленая такая…
— Нет, какой же мираж! — рассудительно заговорил Костя совсем как на уроке. — Никаких условий для миража тут нет, да и не бывает таких миражей — кольцевых…
Костя явно целился изложить теорию образования миражей, а заодно и свои соображения по поводу этой теории, но Володе было не до того.
— А может быть, это… массовая галлюцинация? — неуверенно предположил он. — Есть же такие вещества — галлюциногены… Может, мы вчера каким-то образом наглотались?..
