. Но Геллий-младший оспаривал его первенство и предлагал народу собственные «планы и прожекты». Человек этот в ту пору играл видную роль и вполне заслуживает, чтобы о нем рассказать.
Геллий-младший, брат консула Л. Геллия, являлся видным членом группировки популяров. Цицерон его ненавидел (позже он был другом Катилины и Клодия, его заклятых врагов). В речи «За Сестия» он именовал его «взбесившимся и нищим гулякой», человеком, «не достойным ни своего брата, прославленного мужа и честнейшего консула, ни сословия всадников». Дело в том, что Геллий, будучи по роду сенатором, усыновленным вдобавок знаменитейшей личностью — выдающимся оратором Л. Мар-цием Филиппом, консулом 91 года, цензором 86 года, юность свою провел весьма бурно, промотал имущество своего отца, будучи одним из самых знаменитых кутил в Риме, после чего объявил себя «греком» и погрузился в литературные занятия. Так как они не дали ему денег и славы («Зачастую, — ехидно замечает Цицерон, — он даже оставлял книги в залог за вино; ненасытное брюхо оставалось, а средств не хватало»), то Геллий решил заняться политикой. Он свел близкое знакомство с народными трибунами, объявил себя приверженцем народной партии, стал часто бывать в народном собрании, держать мятежные речи и даже женился на вольноотпущеннице. Такое его поведение скандализовало всех его родных, которые отказались от него. Сенат с целью образумить нечестивца лишил его принадлежности к сенатскому сословию и причислил к всадникам. Но Геллий и не думал каяться. Закусив удила, он продолжал гнуть свою линию. Связавшись с Крассом, он стал оказывать ему на форуме важные услуги. Главные надежды теперь, как и большинство плебеев и народных трибунов, Геллий стал связывать с государственным переворотом. Его чаяния, как и его угрозы, не оставались секретом для врагов. Характеризуя его деятельность этого периода, Цицерон патетически восклицал: «В каком мятеже не был он вожаком? Какому мятежнику не был он близким другом? Какая бурная народная сходка была устроена не им? Какому честному человеку когда-либо сказал он доброе слово? Доброе слово? Какого храброго и честного гражданина не преследовал он самым наглым образом?»
Эти-то вот люди разворачивали активную деятельность на форуме и в судах, где шла повседневная, озлобленная война сторон. Провинциалы из всех частей света стекались с жалобами в Рим в поисках правды и защиты. Характерным среди всех этих дел явилось дело сицилийца Диона из Галеса.
