Успешный ход восстания ставил перед Спартаком задачу организационного оформления высшей власти. В его распоряжении было три возможных образца: 1) государственного устройства сицилийских рабов (периода второго восстания); 2) государственного устройства римлян; 3) государственного устройства союзников. Образец первый явно не соответствовал новым условиям: подавляющая масса рабов происходила из стран, не знавших неограниченной царской власти эллинистических царей. Образец второй не мог считаться желательным из-за многих антидемократических черт римской конституции. Наиболее приемлемым казался третий образец. С государства союзников спартаковцы-повстанцы и взяли пример, внося в общую схему поправки, продиктованные духом времени и наиболее радикальными философскими теориями. Конечную цель своей собственной власти повстанцы видели, по выражению Диодора, — что типично в общем для всех массовых восстаний, — «в причинении крайних несчастий свободным людям», то есть рабовладельцам, в создании условий для полной победы над своими господами (Синезий).
Спартаку и его единомышленникам не было особой необходимости что-либо самим изобретать. Развитая философская мысль древней Эллады, Италии и Фракии выработала четкие понятия относительно важнейших категорий общественной жизни, путей и методов общественных преобразований. «Свобода, — провозглашает один из поэтов, — заключается в том, что, когда спрашивают у граждан: «Кто желает публично высказать какой-нибудь полезный для города совет?» — желающий выступает перед народом, а кто не желает, тот молчит. Что может быть для свободного государства справедливее этого?» (Еврипид).
В конечном итоге по всему югу Италии был создан определенный аппарат управления, начинавшийся в отдельных имениях и завершавшийся в стоявших на стороне восстания городах.
Город Фурии, знаменитый торгово-ремесленный центр со значительным греческим населением, лежавший неподалеку от Тарентинского залива, имевший в своем округе множество стад и пастухов, не без некоторых споров был избран повстанцами в качестве столицы. Здесь стал функционировать, как и у Сертория в Испании, как у Эвна и Сальвия (Трифона) во время двух сицилийских восстаний рабов, совет восставших, состоявший из «мужей, отличавшихся рассудительностью».
Государство, созданное восставшими под руководством Спартака, поставило римлян в очень трудное положение, «заставило испытать горькое чувство и жестокий страх и много трудиться, чтобы избежать жестокого поражения» (Блаженный Августин). Порядки этого государства представлялись римлянам безумной «вакханалией» и изображались в том же духе, в каком они изображали государство сицилийских рабов: «Всюду в стране происходило насильственное расхищение имущества богатых. Те, которые раньше занимали первые места в городах по своей известности и богатству, теперь благодаря неожиданному повороту судьбы не только теряли имущество из-за своеволия беглых рабов, но и были вынуждены терпеть оскорбления со стороны свободных… Вообще в городах было расстройство и нарушение законных прав, ибо мятежники, господствуя над открытыми местами, делали страну непроходимой. Они мстили своим господам и не могли насытиться неожиданно выпавшим на их долю счастьем».
