Черново-Сусальская (вспыхнув). Позвольте, Маремьяна Сергеевна, попросить вас не мешать тут мою Зеничку!
Тетушка. Не гневайся, матушка, — я ведь это с твоих же слов сказала.
Черново-Сусальская. Я, право, не знаю, что вам сделала моя Зеничка, только у вас, Маремьяна Сергеевна, всегда на языке Зеничка да Зеничка!
Маргарита Степановна. И, ма шер, как вы живы!.. Ма тант сказала это без всякого намерения… Вот любезный мой родной Андрей Астафьевич предлагает также жениха для нашей Эме, которого вы, Настасья Никитична, коротко знаете: он у вас часто бывает.
Черново-Сусальская (с приметным беспокойством). У меня?… Кто ж бы это такой… Я, право, не знаю.
Барашев. Иван Андреевич Пеньков.
Черново-Сусальская (вздохнув свободно). А!.. (Нюхает из флакончика.)
Княжна Горенская. Это тот самый мосье Пеньков, что прошлого года был в Париже?… Премилый!
Князь Бубликов. Пеньков! (Пожимает плечами.)
Барашев. Человек замечательный, с небольшим тридцать лет, хорошее состояние, просвещение европейское. Недюжинный человек, недюжинный!
Князь Бубликов. Пеньков!!!
Черново-Сусальская. О, конечно, конечно! Прекрасный молодой человек!
Князь Бубликов. В первый раз слышу!.. Пеньков!.. Какая странная фамилия!
Барашев (поглядев с презрением на князя Бубликова). Ничуть не страннее всякой другой; и что такое фамилия?… Мы все происходим от Адама. Впрочем, Пеньковы были князья. Потрудитесь заглянуть в Бархатную книгу.
Тетушка. Пеньков!.. Я где-то слыхала об этой фамилии… Ах, батюшки, — да это не тот ли Пеньков, что третьего дня обедал у тебя, племянница, вместе со мною?
Маргарита Степановна. Да, тетушка.
Тетушка. Как?… Этот мохнатый, с длинными волосами, от которого за версту пахнет табачищем?… Который прошлого месяца разъезжал на всех гуляньях вот с этакой бородою?…
Барашев. Да, он ходил прежде с бородою, но теперь…
Тетушка. А теперь припустил себе к носу две пиявки да воображает, что у него усы!.. И ты, племянница, хочешь за него отдать Любушку?
Маргарита Степановна. Нет, ма тант, я только об этом советуюсь.
Тетушка. Да чего тут советоваться! Как взглянешь, так пострел!.. Нет, мать моя, выдавай за него, если хочешь, дочь, только уж я от него ворота на запор! Я этих фрачных бородачей да усачей до смерти боюсь. Чего доброго, он, пожалуй, заберется ко мне в образную да на лампаде сигарку свою закурит!
Княжна Горенская. Ах, тетушка, да если б вы были в Карлсбаде, да там почти все с бородами — это мода.
Тетушка. Что мне твой Карлсбад! Я, матушка, живу в Москве, а не в Карлсбаде… Мода!.. Хороша мода!.. Уж, по мне бы, лучше совсем оделись в армяки, а то на что это походит: кафтан барский, а рожа кучерская! Нет, племянница, воля твоя: что это за жених Любушке.
