Честно.
Манденауэр повернулся:
— Ничего не нашел?
— Ничего не осматривал. Это был его выходной.
Боузмэн свирепо зыркнул на меня за спиной Манденауэра. Ничего такого, чего бы я не видела раньше.
— Понял, — произнес Манденауэр, хотя я бы сказала, что нет. Без сомнения, лень была ему ненавистна так же, как и всему остальному поколению, выросшему во времена Великой Депрессии. — Если тела найдутся, их следует без промедления сжечь.
— Сжечь? — спросил Клайд.
Одновременно с ним Боузмен воскликнул:
— А как же вскрытие?
— Вскрытие будет бесполезным при разложении, которое бесспорно начнется на летней жаре.
При этой мысли все вздрогнули.
— Лучше всего будет сжечь их, пока болезнь не распространилась.
— С каких это пор бешенство распространяется по воздуху? — спросил Клайд.
— А кто говорит о бешенстве?
Клайд моргнул.
— Мы? — Манденауэр покачал головой и взглянул на Боузмена с преувеличенным разочарованием. — Доктор, разве вы не сказали достойному шерифу то, что уже известно нашему уважаемому детективу Маккуэйд?
Судмедэксперт развел руки и пожал плечами. Все посмотрели на меня.
— Джесси? — В голосе Клайда прозвучали предупреждающие нотки. — О чем это он говорит, черт побери?
У меня не было возможности рассказать Клайду все, что я выяснила — о бешенстве, тотемах и маниту. А вносить теории в рапорт я не стала.
— Инкубационный период бешенства у человека длится от одного до трех месяцев.
— Что? — заорал Клайд.
Боузмен вздрогнул. Если честно, я тоже.
— Что ты за идиот? — К счастью, он адресовал это Боузмену, а не мне. — Я-то думаю, что у нас тут рассадник бешенства, а этого не может быть, не так ли? Ты же хренов врач. Ты должен был это знать.
— В свою защиту, шериф, должен заметить, что бешенство в наши дни редко встречается у людей. И даже если это случается, вирус редко приводит к смерти.
— Скажи это Карен Ларсон, — пробормотала я.
Взгляд Боузмена был точной копией предыдущего. Никакой оригинальности у мужика.
— С чем тогда мы имеем дело? — спросил Клайд.
— Трудно сказать без трупов. — Я сделала большие глаза в сторону Боузмена и его крошечной секретарши.
Похоже, ей наконец-то нечего было сказать. На самом деле, она выглядела немного виноватой. Полагаю, я бы тоже так выглядела, если бы во время моего дежурства пропали тела.
Боузмен пожал плечами. Клайд раздраженно фыркнул.
Манденауэр кашлянул.
— У меня есть идея.
— Давайте послушаем.
— Бешенство.
Все в комнате в изумлении уставились на Манденауэра. Интересно, достаточно ли у него в голове шариков, не заходят ли они за ролики, и не поехала ли у него окончательно крыша?
