— Мы тоже так думаем. Если честно, вы единственная, кого мы пригласили на собеседование, поэтому нисколько не сомневались в результате. Единственным препятствием, которое мы предвидели, была ваша прежняя работа.
Он передал через стол документы. Взглянув в них, Лаура была потрясена:
— Ох!
— Я видел ваши работы прежде. Церковь Святой Девы Марии?
Она кивнула.
— Мне определенно нравится ваше чувство равновесия.
«Надо же! Я никогда в жизни не чувствовала себя менее уравновешенной».
— Я так рада!
— Мы хотели бы начать с дворца.
— Конечно!
От волнения внутри все сжалось. Заочно Лаура уже изучила каждый дюйм дворца. Подробно изучила все фотографии и отчеты. Истекла слюной по контрфорсным аркам и разрушающимся горгульям. Молилась на каждое из шести тысяч окон. Но никакие книги и статьи не могли передать духа дворца, энергии камня и теплого ветерка, который обвевал Лауру, когда она стояла за воротами. Того самого бриза, что ласкал эти стены веками. Стены, которые сейчас осыпались и рушились…
— Когда вы сможете начать?
Прямо сейчас было бы отлично! Не будет ли это слишком? Она взяла с собой только паспорт и зубную щетку, а ей нужно гораздо больше.
— Через неделю?
— Отлично. — Он улыбнулся. — Я закажу для вас форму. Распишитесь здесь.
Он протянул ей ручку, и Лаура ощутила нервную дрожь.
Она это сделала! Она действительно сделала это. «Конечно, сделала», — сказала себе Лаура, возвращаясь к реальности и просматривая контракт. Пусть ее личная жизнь — сплошная катастрофа, зато она всегда была на высоте в своем деле!
— Вы меня извините? — Синьор Рагацци прервал ее размышления и поднял трубку телефона.
«Пусть хоть голым на столе танцует, если ему хочется», — думала Лаура, дочитав контракт и подписывая документ. Она раздумывала, с чего бы лучше начать. Без сомнения, с залов. Потом личные апартаменты. Сады… Ох, возможности бесконечны, и она затерялась в них.
И в этот момент она уловила в речи синьора Рагацци свое имя:
— Да, сэр, синьорина Маккензи только что получила место.
Сердце Лауры преисполнилось гордости. Это будет лучшая работа в ее жизни. Результат, о котором будут говорить годами, даже когда ее не станет. Спустя несколько столетий упадка дворец наконец получит то, что заслужил. После всего, что она пережила, она тоже заслужила эту работу.
— О…
От его голоса все в ней почему-то напряглось.
— Боюсь, я не могу отменить предложение. — Его голос упал. — Синьорина Маккензи только что подписала договор.
