— Мы уже это обсуждали. Ты меня совсем не знаешь, чтобы судить, умён я или туп! Есть отметки, они обо всём говорят вполне ясно. То, что ты им не веришь, твои проблемы, детка. Остальные верят, — Виктор развёл руками. Но девушка, выслушав речь друга, осталась непоколебима и только отрицательно покачала головой. Спорить было бесполезно.
В пустынном больничном дворике висела тишина. Мертвая тишина. Инга судорожно вздохнула, и по её телу прошлась лёгкая дрожь.
— Сейчас хлынет, — сказала она ровно, тихим, спокойным голосом, как будто точно знала, когда начнётся дождь. В верхушках высоченных тополей пробежал ветер так, что они закачались, угрожающе треща, точно кто-то решил сломать им ветки. Вой из вентиляции донёсся сверху, а на земле всё так же продолжала висеть тишь, ни травинки не шелохнулось…
Что-то мягко зашуршало вокруг: одновременно далеко и близко, рядом и везде. Дождь застучал по крыше и по металлическому козырьку над парадным входом, принеся долгожданную свежесть, дохнувшую в открытое окно. Он покатился каплями по каждому жёлтому листу, по каждой сухой травинке, барабанной дробью налетел на стёкла.
— Холодный, — Инга поймала в ладошку несколько больших тяжёлых капель.
Витька оголил в опасливой улыбке все тридцать два зуба и тоже выставил руку на улицу. Дождик всё креп, перерастая в дюжий ливень, отгородивший прозрачной стеной от ребят и многоэтажки окрестные, и город, и церковные купола. Всё смешалось в несколько светящихся пятен. Дождь зашелестел по асфальту, смывая с дорог и тротуаров пыль. Бурные и гулкие потоки выскакивали из водосточных труб и внизу сливались в ручейки. Издалека долетало бормотание канализационных люков, куда низвергались все эти новообразовавшееся реки. Звонко щелкали капли по стеклу, скатываясь одна за другой, оставляя дорожки. Каждый новый порыв ветра швырял горсть капель в лица полуночникам. Но они даже не отворачивались, всякий раз только благодарно вдыхая приятный, свежий, умытый, озонированный воздух.
Блеснула сине-белым светом молния, совсем рядом, и от неё на миг озарился весь больничный корпус. Витька не успел даже сказать ничего, как сверху громыхнуло так, словно груду камней на железную поверхность высыпали.
Инга зажмурилась.
— Дурёха, — парень отгородил её от окна. — Давай лучше прикроем на всякий случай.
Дождь полил ещё сильнее, ещё мощнее, превращая улицу в царство воды. Инга, довольно поглядывая за окошко, выжимала намокший рукав.
