— Конечно, конечно, — пробормотал Сейнтрас, но все его тело трепетало.
Опять они услышали пронзительные крики, на которые отвечали другие крики. Перед ними вертикально прорезала воздух большая летучая мышь с длинным, толстым клювом.
— Я тебе говорил, что мы откроем новую фауну; необходимо бросить якорь.
— Что ты! — с ужасом вскричал Сейнтрас.
— Повторяю, необходимо сойти на землю. Я сейчас заряжу свой карабин, и мы наберем образчиков минералов, растений и даже, если можно, животных.
— Скорее я взорву баллон, чем послушаюсь тебя! — свирепо закричал Сейнтрас. — Я начальник, и ты мне должен повиноваться!
VII.
Но мало-по-малу Сейнтрас успокоился и согласился, что естественно-историческое исследование полюса обязательно сделать. Он только попросил отсрочки, на что Венаск согласился. Баллон летел на высоте четырехсот футов.
Пейзаж мало изменился, но растительность стала выше и гуще; впрочем, все полярные растения стремились разрастаться в ширину. Небеса их больше не притягивали к себе.
Вскоре воздухоплаватели увидели реку, и опять показались снега, лежавшие кое-где кучками.
Венаск первый заметил, однако, что снега эти движутся.
— В самом деле, — вскричал Сейнтрас, — снега двигаются. Но, может быть, это стада полярных баранов?
— Или это нам только кажется!
— Пожалуйста, сойдем скорей на землю! — вскричал Венаск.
Любопытство Сейнтраса было так возбуждено, что он готов был исполнить желание друга, как в эту самую минуту фиолетовый свет внезапно погас. Стало так темно, что воздухоплаватели некоторое время не могли ничего разобрать. Потом уже в небесах они увидели бледные звезды и неопределенные белесоватые пятна на земле, которые продолжали шевелиться.
— Мне кажется, что я слышу, как оттуда доносится шепот и какой-то странный свистящий шелест.
На этот раз и Венаском овладел ужас.
— Улетим, пожалуй, поскорее.
— То-то и есть, — мрачно сказал Сейнтрас. — Поскорее удирать!
— Северный полюс от нас не уйдет, — стал рассуждать Венаск: — сначала надо привести в порядок наши мысли и выработать план кампании.
— А! наконец, и мы перестали с ума сходить, — обрадовался Сейнтрас: — мы сейчас взмоем на высоту этак в тысячу футов, а не то и выше.
Он повернул несколько рукояток и придал мотору самую сильную скорость. Но новая, страшная загадка: мотор бешено заревел, и манометр стал показывать, что дальше машина не выдержит давления, и оболочка лопнет; однако, все было бесполезно. Баллон остановился и не мог двинуться ни взад, ни вперед, словно какие-то невидимые, но страшные цепи спутали его и неудержимо стали притягивать к земле.
