Ну, не бывает такое. Не бывает.
Или все-таки у Полины не тот? Или тот? Но взяла она его как раз с места убийства. И временно прятала у себя. А тут и выдала сведения. Ровно почти через год. Гадость такая.
Я немедленно вернулся к Евке. Пересмотреть ножи.
Калитка оказалась закрытая изнутри. Я тарабанил, кричал, чтоб Евка пустила.
В ответ — ни звука.
Обошел хату с тыла. Постукал в окошки. Одно, которое в комнате, укрытое сиренью, открыто.
Я подал голос:
— Ева, откройте, я к вам как милиционер обращаюсь. Срочно надо.
Никто ничем не ответил.
Я перелез через подоконник. На кухне долго и без страха шарил по ящикам. Между прочим, помнил, где тогда нашли ножи. Ни одного ножа, похожего на те, которые я помнил: большие, тяжелые, надежные. Ни единого похожего не нашел. Новые — лежали. Ручки желтенькие блестели. Дерево хорошее. А сталь так себе. Переклепанная из раннего чего-то. Потрогал пальцем — наточены крепко. Так только мастер точить умеет. Баба не сделает подобную работу в домашних условиях. Новенькие ножи.
Я твердо расположился на табуретке в углу — ждать. Раз калитка изнутри на засове, раз окно открытое, значит, выбежала задами на минутку. Явится — я ее и спрошу по-хорошему про режуще-колющие предметы.
Минут через пять слышу — дверь открывается, в хату кто-то входит. Со смехом причем.
Узнаю голос Евки. И мужской. Смутно знакомый.
Евка говорит:
— И представляешь, он меня сюда пытать пришел. Прямо пытает и пытает. А я ж вижу, бесстыжими глазами меня ест. И под стол посмотрел. Знаю я, как мужики под стол смотрят. На коленки мои смотрел. Сережа, ну какой нахал! Думает, если я незамужняя и интересная, так всем можно на мои коленки смотреть.
Мужчина разборчиво засмеялся:
— Ха-ха-ха!
Ева частила:
— Он как смотался, так я к тебе. Высказать возмущение. Заодно пригласить. Ты ж скромный. Без приглашения не будешь. — Тут Ева неприятно хихикнула. — У меня ж условия. А у тебя повернуться негде. Бабка, дед, всё слышат, всё носами чуют. Ты ж рад? Сейчас кушать будем. У меня готовенькое все.
И на кухню. Ко мне то есть.
Стала на пороге как вкопанная.
И мужчина за ее спиной обнаружился. Хробак Сергей Николаевич.
Хробак Еву отодвинул и вышел наперед:
— А он и не ушел. Или как?
Хробак смотрел на меня, вроде на вошь. Вследствие своей должности начальника потребсоюза. Но мне начхать.
Говорю:
— Я по служебной необходимости.
Хробак строго сказал:
— По служебной необходимости в дверь стукают. А воры, например, через окна сигают.
