— Не твое дело, дура, считать, сколько их у царя! — досадливо прервала прислужницу Гульшари, прикрепляя к голубоватой кисее красные розы. — Вели оруженосцу просить пожаловать сюда князя Андукапара и подай мне малиновое платье с узором.
Поспешно одеваясь, Гульшари едва сдерживала новый прилив гнева. И не успел Андукапар войти, как она выслала прислужницу и обрушилась на мужа:
— Про дерзость Зураба уже знаешь? Или только на мою зоркость надеешься?
— Почему дерзость? — недоуменно пожал плечами Андукапар. — Он же обещал выделить сарбазские тысячи для сопровождения ханов. Наверно, оружие проверить захотел.
— Проверить, у кого больше перьев в крыльях — у ангелов или у голубя. Жаль, твой рост длиннее твоего зрения, иначе увидел бы, что арагвинец перед нами кичится. И почему чуть свет летишь сторожить порог опочивальни Шадимана? Не тебе ли, мужу царицы Гульшари, все должны до земли кланяться? Почему держишь себя не как брат и наследник Симона?
— Гульшари! Молю, как Христа… или как Магомета… это одно и то же… — Андукапар открыл дверь и снова прихлопнул. — Если Шадиман или Симон услышат, а это одно и то же, не иначе, как снова увидим замок Арша.
— Хо… хо… еще кого боишься, долговязый петух? Видно, у тебя больше перьев!
— Никого не боюсь так, как твоего языка, а моя шашка отточена не хуже чем мечи у светлейших. Но советую помнить о желании шаха Аббаса видеть свою племянницу царицей Картли, а сына ее — наследником!
— Не смей засаривать мои уши сгнившей травой! Никому не уступлю корону, а Шадиману, который заслонил твое светлое знамя черной буркой Зураба, пора…
— Не договаривай, Гульшари. Запомни крепко: Шадиман помог Симону вернуться на царство, помог нам покинуть Арша и еще… поможет, когда настанет час избавиться от Зураба. Не забывай также, что мой брат Фиран женат на его сестре, — ведь родственник. А что без Шадимана Метехи?
— И ты, князь, не смей договаривать! Родственник! Давно об этом забыли! Метехи для династии Багратиони, а не для…
— Ни один Багратиони не удержится на троне без поддержки могущественных князей! — воскликнул задетый Андукапар. — Прошу, Гульшари, не обостряй наши отношения с Шадиманом. Мы и так одни, князья бегут из Метехи, как крысы из горящего амбара.
Гульшари подправила локоны, спущенные к щекам, жемчужные подвески, ударила в шар, приказала вбежавшей прислужнице позвать князя Мдивани и, не удостоив мужа ни единым взглядом, направилась в «дарбази для встреч».
