– Нашел о чем переживать, – это вернувшаяся бабушка Нина, видимо, услышала часть их разговора. – Всему свой срок приходит. Значит, и рубашкин век закончился. Ты ее и так уж, почитай, лет пятнадцать носил. Ладно, идите обедать, на столе всё.
Так завершилось очередное «дело» юного Пинкертона, который записал в своей тетрадке о благополучном его исходе совсем не по форме, с тремя восклицательными знаками в конце: «Ура! Мой дедушка ни в чем не виноват, он самый лучший на свете!!!»
…
На следующее утро деревня проснулась от истошного крика почтальонши тети Маши: «Убили, Федьку убили…» По ее словам, она обнаружила в овраге «труп» Федора. «Он весь в кровище и не шевелится», – в страхе твердила она. Но, пока Мария бегала за помощью, «труп» проспался и, сожалея о разбитой при падении бутылке красного вина, что была у него с собой, отправился искать, чем бы разбавить свое огорчение.
Но это уже совсем другая история…
За стеклом О том, как надо держать удар…
Она стояла чуть в стороне от других. Голая. Беззащитная. Одинокая. Ранимая в своей обнаженности. К тому же лысая.
Другие девушки смотрели на нее свысока. Презрение было написано на их надменных, деланно равнодушных лицах. Они еле заметно улыбались друг другу и показывали на эту чудачку – кто глазами, кто рукой. Мол, откуда взялось это тонконогое чудо?
А она… Она так мечтала очаровать всех своей грацией, красотой, тонким вкусом. Но все произошло совсем не так, как она ожидала.
Она растерялась. Никак не думала, что ее первый выход в свет произойдет вот так. Что ее, голую, будут бесстыдно рассматривать. Показывать на нее пальцем. Смеяться.
Она хотела прикрыться руками. Отвернуться. Спрятаться. Убежать. Но от волнения ноги не слушались.
«Ну почему, почему они так жестоки? Они даже не попытались узнать меня. Заглянуть в мою душу. Узнать, о чем я думаю, мечтаю… И эти, за окном, тоже пялятся, смеются…» Слезы готовы были брызнуть из ее глаз, но она сдержалась. Нет, не станет она плакать на виду у всех. Не дождутся!
Она почувствовала на себе еще один взгляд, внимательный, оценивающий. Заставила себя поднять глаза и… о боже, какой стыд! Симпатичный парень, в джинсах и свитере, смотрел на нее и улыбался. Нет, не смеялся, а именно улыбался: не робей, мол, девочка, покажи всем, чего ты стоишь!
Успокоилась. Расправила плечи. Выпрямила спинку – как учили. Оказалось, что она не такая уж и худая, скорее тоненькая и хрупкая. Что фигурка ее прелестна своей стройностью. Что ноги длинные и ровные, с тонкими щиколотками и изящной ступней. Что…
