Непокорный алжирец [книга 1] | страница 36

Добравшись до веранды, он немедленно потребовал принести холодного, со льда, пива и маринованных орехов. Пиво ему врачи запретили — пёс с ними, на то они и врачи, чтобы запрещать. Мучные блюда не ешь, жареное мясо не ешь — что же тогда есть, какие блага брать от жизни? Нет, Шарль был не таков, чтобы влачить жалкое полуголодное существование! Шестьдесят два года он прожил в полное удовольствие и ещё поживёт порядочно, вопреки мрачным намёкам всех эскулапов.

Он родился и жил в Алжире. Встречаясь с парижскими приятелями, бравировал этим, непрестанно повторяя: «Мой Алжир», «Мы алжирцы», «У нас в Алжире». Основания, чтобы говорить так, у него, конечно, были. Его дед — лавочник, известный разве что жителям своего квартала, приехал в Алжир с имуществом, помещавшимся на одной небольшой телеге. Теперь же… О, теперь самые знатные и уважаемые люди считают для себя честью переступить порог дома Шарля!..

Чистенькая, миловидная девушка вынесла на веранду запотевшую бутылку пива и вазочку с орехами. Шарль обнял её за талию, заглядывая в лицо.

— Что-то вид у тебя утомлённый. Устала?

Отвернувшись, девушка открыла бутылку, наполнила бокал.

— Больше вам ничего не нужно, мсье?

— Нужно, чтобы ты поласковее была… Присядь… отдохни немножко.

Девушка строго покосилась на него.

— Благодарю, мсье…

И ушла.

Шарль поглядел ей вслед масляными глазами. Не зря, видно, говорят, что для сердца старости нет. Вроде бы Шарль и стар уже: грузное, заплывшее жиром тело, колени ослабли, сядет — тяжело подняться, поднимется — сесть стоит трудов. А ведь, поди же, стоит увидеть молодую хорошенькую женщину — и взгляд обретает былую живость, и кровь в ленивом, ожиревшем сердце начинает пульсировать быстрее.

Жадно глотая ледяное пиво, Шарль смотрел на север, туда, где катило свои неправдоподобные синие волны Средиземное море. Одна за другой, упрямой чередой шли они к берегу и били с размаха белыми гребнями в каменный мол, оседали на нём шипящей пеной. На якоре чуть дымил приземистый военный корабль. Ближе к берегу, легко преодолевая волну и оставляя за собой пенистые полосы, скользили на запад два катера. У пристани, посреди широкого подковообразного залива, стояло несколько транспортных судов. Белые двухэтажные особняки в зелени деревьев окаймляли берег.

Роскошный особняк Шарля Ришелье стоял на холме, у западной окраины города. С прогулочной площадки, устроенной на плоской крыше дома, отчётливо просматривался центр. От него разбегались в стороны узкие улочки-коридоры, с многоэтажными домами по обе стороны и движущимися чёрточками машин. Широкая обсаженная эвкалиптами дорога спускалась по холму от самого дома, проходила по западной окраине города и упиралась в море.