Непокорный алжирец [книга 1] | страница 23

Самым безопасным транспортом был вертолёт. Поэтому все присутствующие на ужине у Абдылхафида искренне одобрили предложение генерала Ришелье.

Дежурный офицер доложил о приходе доктора Решила.

— Пусть войдёт. И принесите кофе, — приказал генерал.

Ришелье поднялся навстречу доктору, вежливо поздоровался и пригласил сесть. Сам он опустился в кресло напротив, предложил гостю папиросу и заговорил, стараясь придать голосу оттенок непринуждённости и дружелюбия.

— Собственно говоря, дорогой доктор, особых дел к вам у меня нет. Просто хотелось поближе познакомиться с вами, обменяться мнениями по некоторым вопросам. Оказывается, полковник Франсуа хорошо знал вашу семью. Он рассказал мне, что отец ваш был человеком передовых взглядов, в его жилах текла арабская кровь, но душой он был француз, а брат ваш сложил голову за Францию и вы сами жили и учились в Париже. Короче, всем членам вашей семьи дороги слава и честь Франции. Надеюсь, я не ошибся?

— Францией, господин генерал, гордится всё человечество, — спокойно ответил доктор. — Разве не во Франции впервые в мировой истории взвилось знамя справедливости и борьбы против насилия и рабства? «Свобода, равенство, братство!» — этот лозунг вечен.

Генерал недовольно поглядел на собеседника. Ответ доктора явно не пришёлся ему по вкусу. Но он сдержался и продолжал всё также миролюбиво.

— Вы правы, дорогой доктор. Однако стоит ли так углубляться в прошлое? Вернёмся к нашим дням и постараемся понять друг друга.

— Возможно, вы правы, господин генерал…

В комнату с подносом в руках вошёл молодой официант, с привычной осторожностью налил кофе и бесшумно удалился.

— Дорогой доктор, мне бы хотелось продолжить наш вчерашний разговор. Естественно, условия прежние: полное доверие и откровенность. Помните у Шекспира: самое ценное — это просто и прямо сказанное слово?

— Согласен, — кивнул доктор.

— Чудесно, доктор, чудесно! Так вот, вчера мы говорили о Франции и Алжире. Я снова хочу повторить свою мысль, для меня Франция и Алжир единый, цельный организм. Без ущерба для его существования нельзя разделить эти две страны. Слава Франции — слава Алжира, слава Алжира — слава Франции. Не так ли?

Доктор придвинул к себе чашку и молча смотрел в чёрную, ароматную гущу, словно там искал ответа на заданный вопрос. Наконец он поднял глаза.

— По-моему, господин генерал, здесь два вопроса. Первый— это о Франции и Алжире. Второй — об их взаимном сотрудничестве. Вряд ли следует считать Алжир и Францию единым организмом. Во-первых, они далеки друг от друга территориально, их разделяет море…