— Нет, спасибо, — сказал мальчик; он всё стоял с объявлением в руках, мятым, грязным, и думал: судьба это или так, просто; знак свыше; можно забыть, — у вас тут объявление упало…
Лаборантка обернулась; «а, положите на стол, потом приклею»; она поливала цветы и была влюблена; Стефан ван Марвес положил и спросил, как о времени:
— А бухта Анива — это где?
— Далеко, — ответил и.о., — зачем вам, Марвес? у вас отличные перспективы на будущее; слышал, вы проходили практику в посольстве Великобритании; по ней и будете писать диплом?
— Нет, по Индонезии, скорее всего; экзотичней; я с братом ездил, у нас там киностудия. А как далеко? — Стефан понял, что это то, что нужно; будто угадал, что хочет на завтрак: яйцо всмятку, два тоста со сливовым джемом и яблоко белый налив.
— Лететь на самолете до столицы, потом до севера, где ничего не ходит уже; и там будет вертолет; никто не хочет — безумие; слишком холодно, много ветра и снега, и еще море — брр…
— Дайте телефон.
И.о. посмотрел на мальчика внимательно, словно тот спросил его о смысле жизни; лаборантка перестала поливать цветы и прислушалась, а Стефан думал — это не дети; просто я хочу уехать, понять, жив ли я; а и.о. сказал:
— Вы что хотите доказать этим, Марвес? Вы прекрасный журналист и без влияния родителей; смелый, стремительный, даже дерзкий; а в Гель-Грине талант не нужен — там нужно здоровье и ремесло, понимаете меня?
— Да, — ответил Стефан; он ответил «да» грязному листку бумаги в его тонких, девичьих пальцах, ногти с маникюром; Капелька всегда завидовала — свои она изгрызала до корней; и пошел сквозь наступающую весну домой — пешком, через парк, наполненный лучами, водой и птицами, как рай; дома была одна прислуга; Свет и Цвет были в детском саду; и набрал номер; опять что-то неземно звякало, как в разговоре с Рекой; «где ты, Река, вечный бродяга, — подумал Стефан, словно позвал, — ты бы поехал… если уже не там…» — и ответил мужской голос, темный и хриплый от расстояния:
— Да; Гель-Грин; Расмус Роулинг слушает…
— Кто вы, Расмус Роулинг? — прокричал Стефан; слышно было ужасно; как из-под подушки.
— Начальник порта, а вы?
— Я журналист, звоню по объявлению…
— Вы студент или как?
— Да; заканчиваю…
— Хотите у нас работать?
— Да.
— Здесь тяжело…
— Рассказали.
Повисло молчание, будто Расмус Роулинг накрыл трубку рукой и советуется с кем-то в комнате; Стефан представил огромного бородача в галстуке и кирзовых сапогах; рассмеялся тихо; в окно врывалось солнце; «интересно, там есть весна?»
