— Нет, — повторила она.
— А мы только вчера приехали. Кормежка у них тут дрянная, и дают мало. Зато есть цветной телек, так что все о'кей, — заключил мальчик.
Он повернулся и сунул руки в карманы джинсов, собираясь уходить.
— Откуда ты знаешь, что это были египетские горлицы? — в отчаянии выпалила Мария.
— То есть?
— Ну, в смысле не голуби. Я думала, это обыкновенные голуби.
— Ну, конечно, это египетские горлицы, а кто же еще. У лесных голубей полоса на крыле, и воркуют они совсем по-другому.
Он уже побрел прочь.
— До свидания! — крикнула Мария.
Неожиданно ее голос прозвучал так громко, что она покраснела. К счастью, ее скрывали листья.
— Пока, — ответил мальчик и небрежно добавил: — Еще увидимся.
Вдруг он с гиканьем бросился по траве к своим, и Мария услышала, как они кричат:
— Мартин… Давай же, Мартин!
Немного погодя она соскользнула с дерева и вернулась в дом. Там стояла тишина. В кухне тихонько гудел холодильник. Тикали часы. И больше ни звука, лишь изредка из гостиной доносился шорох, когда отец переворачивал страницу газеты. Родители быстро обжились в гостиной. Теперь они сидели у пустого камина на одинаковых стульях с выпуклыми спинками и сиденьями и читали. Мария легла на ковер, по которому шел темный рисунок, и тоже взялась за книгу. Кот декоративно устроился на ручке дивана и смотрел на них.
— Весело же вы проводите отпуск, — заметил он, запуская когти в обивку. — Чем полезным сегодня занималась? Что узнала? Куда ходила? С кем интересным встречалась?
— Я разговаривала с хорошим мальчиком, — ответила Мария и добавила: — Кажется, он мой ровесник.
— Так-так, осваиваемся потихоньку? — отозвался кот. — Надеюсь, он пригласил тебя поиграть с ними?
Мария не ответила.
— Молчишь? — съехидничал кот.
— Мария, — одернула ее миссис Фостер, поднимая глаза, — перестань бормотать. И сгони с дивана этого кота. Он портит обивку своими когтями.
И немного погодя добавила:
— Зачем же ты его из комнаты-то выгнала, беднягу?
— Он сам ушел, — ответила Мария. — Ну, ладно, пойду спать.
Она залезла в ванну, ножки которой были сделаны в форме звериных лап с когтями. Ну и глубина, как ляжешь в нее — ничего не видно, пока снова не сядешь, а уж такой маленькой, как Мария, нужно все время быть на чеку, а то ведь и утонуть недолго. Но ей все равно понравилось. И туалет оказался приятным: коричневое деревянное сиденье, а вокруг фарфорового бачка — розовый венок; такого она, кажется, еще не встречала. Она поняла: в этом доме нет ничего нового. Все обтрепалось от времени и пользования. Дома и у друзей в Лондоне всегда найдешь вещи, купленные месяц назад, год назад. А здесь дерево потрескалось, краска облупилась, обивка истерлась и выцвела. С давних времен здесь жили: X. Д. П., например, нацарапавший на столе свои инициалы. И тот ровесник, наверное, девочка, которая нарисовала окаменелости в книге из библиотеки.
