Говорил я это, шнуруя ботинки, когда же разогнулся, то оцепенел: Кирсеич, выпучив глаза, показывал пальцем на красный угол, пятился. По дороге он напяливал сетку пчеловода, превраща-ясь вновь в неземного жителя.
- За порог, батюшко, не запнись,- пожалела его баба Маня.
9
Мы с Евланей перешли мостки, рассуждая на тему, намного ли хватит четырехцветной ручки. По дороге осмотрели верши, что-то в одной шевелилось. Пришли в домик. У меня нашелся запасной стержень, решили подсчитать время его работы и умножить на четыре. Евланя взял стержень, выглянул в окно, посмотрел на солнце и стал ходить вдоль стен, рисуя то на обоях, то на газетах, иногда читая вслух заголовки.
- "Не перепотели,- объявлял он,- на вывозке удобрений в колхозе им. Буденного".
- Опять удобрения! - восклицал я. Я готовил еду.- Но в скобках: мы на "вы" или на "ты"?
- Конечно, на "ты",- отвечал Евланя.- Иначе вы меня обижаете.
- Итак,- сказал я.- Пока шахматы не расставлены и лодки у причала, прошу ответа: в письме все правда?
- Все.
- Но тебя же посадят.
- За что?
- Хотя бы за самогонный аппарат. Он есть?
- Есть.
- Так чего мы другое расходуем?
- Он не работал ни секунды. Любая экспертиза подтвердит. У меня тоже нет доверия к водке, я и хотел спасти мужиков, но вначале нужно начать с небольшого. О! Как раз: "Не спеши на поезд счастья". Морально-этическая рубрика. Вот Кирсеич спешит, почему? Он боится умереть, это напрасно.- Он притормозил, вчитываясь: - "По заслугам. Это научит кой-чему дезертиров". Вообще какая жестокость должна быть у того, кто может даровать вечную жизнь? Естественно, земную.
- Ты хоть какие-нибудь цветочки рисуй, узоры, домики, людей,- сказал я, видя, что паутина голубых линий начинает оплетать простенки, иногда и пробегает по низкому потолку.
- Я подчиняюсь неосознанному зову,- отвечал Евланя.- Куда ведет, туда и двигаюсь. "Молодежное кафе: рентабельность или отдых?", "Будни следователей", "Вторая жатва Кубани". Вот куда выводит.
- Но это же все равно замкнутое пространство. Ты же не Лобачевский, в избе не будет треугольника с тремя прямыми углами.
- Иди порисуй,- попросил Евланя.- А то я плохо на ходу думаю. Ты походи, а я подумаю, давать Кирсеичу вечную жизнь или нет.
- Ну и дай, подумаешь, дело. Тут и думать нечего, ходи пока сам дальше, я закуску готовлю. Но ты обязан мне ответить как честный человек, как другу: я понимаю, зачем самогонный аппарат, но осы, пчелы?
- Вывожу новую породу. "Оживший вулкан", "Спасибо тимуровцам". Так давать вечную жизнь Кирсеичу или нет?
