Ему не ответили и отчего-то переглянулись.
— Вы бывший военный? — женское резное лицо смотрело на него в пол оборота — внимательное и красивое.
— Я бывший следователь, Елена.
Человек поставил стакан и задумался.
О чем ему было сейчас?
Только о том, как быстро движется время, очень быстро, порою кажется — как поезд, вошедший в туннель, вот виден уже его маленький оставшийся хвостик.
— На этом поприще мы с ним и познакомились двадцать годов назад.
— Когда он сидел?
— Нет, перед этим. Я вел его дело.
Она теперь повернулась к нему, и дымчатые какие-то глаза стали шире.
— Вы его и посадили?
— Посадил. Аркадий, ты разве не знал эту историю?
— Нет.
Захотелось еще глотнуть, но человек решил досказать.
— Фарцовка. А где фарцовка, там часто валюта. С валютой — это двенадцать минимум. В начале восьмидесятых он к нам попал. Тогда никаких снисхождений. Он, помнится, тихо так проговорил: «Мать не доживет».
Человек мотнул головой, взял стакан, еще раз мотнул и выпил тремя глотками.
— Хе, мне закрывать уже дело, заключение писать, я даже ему потом не рассказывал — всю ночь не спал. Мы ж людей научаемся видеть. Другой на три года напакостит, а задушить бы мерзавца. А тут вижу, совсем не гнилой человек. И можно переквалифицировать на семь. С нарушениями, конечно. Но можно. Ну, где семь, там и пять через условно-досрочное.
Человек посмотрел на стакан, выпитый слишком быстро.
— Вот такие дела.
Что-то пробежало сразу между тремя, сообщившись через внутренний телефон, и человек понял это вроде комплимента в свой адрес.
Женщина вдруг энергично допила свой бокал.
Гость встал.
— Вам налить, Елена?
— Если можно... — она немного смутилась.
— Да, «Абрау-Дюрсо».
Он направился к бару, а мужчины и женщина, будто спрашивая друг друга, обменялись торопливыми взглядами.
— Так когда похороны?
— Вы присядьте, пожалуйста, Сергей Петрович, — попросил в ответ молодой человек.
— Ну, сейчас вот налью.
Он вернулся со стаканом темно-красного и светлым с пузырьками бокалом.
— Прошу вас, сударыня.
— Спасибо.
Послышалось движение в глубине зимнего сада от возвращавшегося четвертого родственника, чей недопитый стакан с белым вином стоял рядом, приехавший повернул в ту сторону голову — он только слышал от покойного о существовании сводного брата, но никогда его здесь не встречал, — однако, минуя деревцо с темно-зеленым стволом и красноватыми листьями, явился Алексей.
— Добрый день. Я хотел узнать, не требуется ли от меня чего? Сергей Петрович, вещи у вас в комнате.
